Мама объяснила ему, где обычно ждет автобус, однако он все перезабыл и, хотя жалобно, то и дело вопрошал: «Где сесть на автобус в Монбалк?» — никто, казалось, его не слышал. Все эти рослые важные люди спешили на свои автобусы, и никому не было дела до мальчика, растерявшегося от страха, что его вот-вот затопчут. Кен вдруг почувствовал себя маленьким. Еще ни разу ему не доводилось испытывать такого чувства.
— Тебе куда, в Монбалк? — раздался чей-то голос.
К нему наклонился какой-то высокий мужчина, шагавший рядом.
— Да!
— Пойдем со мной.
Кен, спотыкаясь, потому что тащить чемодан было что тащить якорь, бросился вслед за мужчиной, боясь потерять его из виду.
— Поспеваешь? — оглянулся мужчина.
Лицо Кена, должно быть, выражало полную безнадежность, потому что мужчина остановился.
— Что у тебя там? — спросил он. — Кирпичи, что ли?
И, выхватив чемодан у Кена из рук, снова устремился вперед так, будто чемодан ничего не весил. Кен почти бежал, чтобы поспеть за его длинным шагом, и беспрестанно твердил:
— Спасибо. Спасибо. Большое спасибо.
Мужчина не откликался, а может, и не слышал его.
— Вот твой автобус, — показал мужчина, спустившись с платформы, — вон тот.
И снова Кен оказался наедине со своим тяжелым, как якорь, чемоданом, а со всех сторон на него напирали люди, стоявшие в очереди на посадку в большой красный автобус; ему так хотелось плакать, что из глаз, испугался он, вот-вот брызнут слезы. А он-то мечтал о полном приключений самостоятельном путешествии, о поездке не в машине родственников, а в автобусе, где он сам, как взрослый, заплатит за билет и будет вести себя так солидно, что у мамы в следующий раз на его счет не возникнет никаких сомнений. Как здорово пожить в горах у тети Кэт с дядей Бобом и их детьми! Каждая минута, проведенная у них, должна быть только в радость!
Люди напирали со всех сторон, пока он, волоча чемодан, взобрался по высоким ступенькам в автобус и очутился перед раскрасневшимся от духоты водителем, протянувшим руку в ожидании платы за проезд.
— Куда? — спросил водитель, будто не зная, куда идет его автобус.
— В Монбалк, — испуганно ответил Кен. — А что, разве вы не туда?
— Десять центов.
Кен не мог найти кошелек, который дала ему мама.
— Быстрее, сынок. Десять центов.
Лицо водителя, приблизившись, стало совсем красным и сердитым. По крайней мере, Кену так показалось.
— Есть у тебя деньги?
Кен яростно закивал, продолжая безуспешно шарить по карманам.
— Тогда входи, — сказал водитель. — И пробирайся в конец автобуса. Заплатишь при выходе. А чемодан поставь вон туда, за поручни. Не мешай проходу, сынок. Быстрее, быстрее! А ну, кто-нибудь, помогите парнишке. Бросьте его чемодан вон туда.