А она, как и прежде, молчала. Даже тогда, когда выгибалась от боли, запрокинув голову и стиснув до скрежета зубы. Ее молчание наполнило комнату, и все присутствующие тут как будто боялись его нарушить.
Мариза и та перешла на шепот:
– Еще совсем немного.…
Лар пытался поймать ее взгляд, но Галла все чаще жмурилась, и из-под прикрытых век пробивались слезы.
– Еще чуть-чуть…
И снова руку зажало в тиски тонких пальцев. Но на этот раз с растрескавшихся губ сорвался вздох, один-единственный вздох, в котором помимо боли послышалось облегчение.
А спустя секунду тишину разорвал детский плач.
– Ты слышишь, родная? Слышишь? Это наш сын… Он… С ним все в порядке. С ним же все в порядке?
– Конечно. – Мариза поднесла к ним ребенка. – Чудный, здоровенький мальчик.
– Дэви. – Галла отпустила ладонь мужа и осторожно коснулась крохотной ножки.
– Вот видишь, Дьери? Все хорошо.
– Да, – она посмотрела на него, – хорошо. Люблю… вас обоих…
И улыбнулась.
Он никогда этого не забудет – ее застывшую улыбку и свое отражение в остекленевших глазах, в которых только что умер его мир.
Мир драконов
– Вот и все, чего ты добился, Рошан. Украл у них эти два месяца.
Разрушитель Границ сидел на полу, закрыв лицо руками. Если бы он не был драконом, можно было бы подумать, что он плачет.
– Не злорадствуй, Гвейн, – тихо сказала Джайла. – Лучше пусти его туда.
– Зачем? Он уже ничем не поможет.
Дракона не вернуть в мир живых тем же способом, которым Галла возвратила Эн-Ферро. Если дракон уходит, то навсегда.
– Пусти его, – повторила драконица. – Ему это нужно. Алан?
Палач отвел взгляд.
– Да позвольте ему хотя бы проститься с ней!
Гвейн кивнул, одновременно активируя портал, и Рошан, шатаясь как пьяный, побрел к светящемуся кругу.
Запредельная тьма и холод. И знакомая черная воронка, разверзшаяся теперь уже для меня…
Но я не боюсь. Не хочу уходить, но не боюсь. На самом краю пропасти мне вдруг открылось, что по ту сторону не только пустота – там другая жизнь, другие миры, в одном из которых мы все когда-нибудь встретимся. Я, Иоллар, Лайс…
Лайс стал первым, кого я отпустила. Мы встретимся, но еще не скоро, братишка. Ниточка, не так давно завязанная мною, долго не хотела поддаваться, но все же порвалась. Вслед за нею оборвалась и сотня тоненьких, неведомо к кому ведущих паутинок…
Потом – Дэви. Эта связь была крепкой, но распалась сама собой. Мой маленький, но уже такой умный сыночек прощался со мною. Удачи тебе, малыш! Как жаль, что я даже не увидела твоего лица. Но я знаю, что ты похож на своего отца. Береги его, сейчас ему будет трудно. Но потом, со временем, все образуется… Если я только разорву эту нить. Разорву и не утяну его за собой. Но…