– На три пальца выше, парни, достанем!
Но чародеи Истмана не зря ели свой хлеб. Если у наших стрел и был шанс долететь до противоположного берега Волнавы, брошенное им навстречу плетение не позволило этого сделать, распылив пущенные заряды в труху.
– Галла, бей же хоть чем-нибудь! Моя защита вот-вот развалится.
Ничего, еще чуть-чуть…
Земля вновь содрогнулась, и я отдернула руку, чтобы не испортить тщательно вычерчиваемый рисунок. В дрожи глубин ощущалась сила людской магии, и в этот раз били не имперцы. Оглядевшись, я заметила Нила. Идущий сидел на траве, у самой границы установленного Лайсом купола, и от его прижатой к выгоревшей земле ладони в направлении реки бежали тонкие трещинки. Миг – и вновь выстроившиеся на противоположном берегу солдаты бросились в стороны от выросшего под их ногами вала, сначала невысокого, потом поднявшегося в человеческий рост и со скоростью приливной волны двинувшегося на них. Ожившая земля гудела, взрывалась, выбрасывая вверх камни и плети длинных корней, пытающихся схватить за ноги убегавших людей.
– Что это за хрень? – Эн-Ферро обернулся к Нилу.
– Плотоядная репа.
Легосский маг был счастлив, что сумел вернуть насмешку, и не замечал, что, утирая пот, размазывает по лицу потекшую из носа кровь – он был уже на пределе. Еще несколько секунд, и прокатившийся с сотню гиаров вал замер, оставив позади себя покореженные трупы тех, кто не успел увернуться от каменных ядер и скрыться от гибких щупалец.
Я взглянула на Нила: минус еще один – пуст, как дырявая бочка. И Лайс долго не продержится…
– Готово! – Ил довел черту до места, с которого начал.
– У меня тоже.
Посмотрела на вычерченный на земле рисунок, мысленно сверившись с отпечатавшейся в памяти книжной страницей: круг, вписанная в него гексаграмма – два равносторонних треугольника накладываются друг на друга, образуя в центре правильный шестиугольник, вершины которого венчал один из символов омстики.
– Капитан, пусть ваши люди станут позади меня.
– Но, тэсс…
Каэрцы вновь пытались собрать переправу. Их маги экономили силы, но продолжали наносить удар за ударом, и если щит Лайса еще стоял, то лишь потому, что созданное магистром Пилаг плетение отличалось в структуре от тех, что используют люди, и не так скоро разрушалось от их чар.
– Мне за спину, капитан! И пусть держатся внутри круга. Лайс, ты тоже.
– А с этим что?
По переброшенному через реку невидимому мосту шел человек. Капюшон серого походного плаща падал на лицо, развевалась на ветру длинная седая борода, а посох в руке довершал сходство каэрского мага со сказочным чародеем. Только в сказках такие старички-волшебники не плетут темных чар, призывая в помощники запретные силы.