– Разная, – вздохнула я. – Но не будем об этом. Просто рассказывайте. И если можно, снимите со стен «мороз», мне правда холодно.
– Простите, но моя работа, – он кивнул на спрятавшийся в эркере стол, – требует пониженных температур. Если хотите, я закажу вам горячий чай.
– После. – Я плотнее укуталась в покрывало. – А пока продолжайте. Что там с орденскими оберегами?
– Давайте, я вам покажу?
Он прошелся к бюро и вынул из одного из ящичков кожаный портфель, в каких обычно носят документы.
– Здесь несколько схем, взгляните. У вас нестандартный подход к созданию плетений, и если сможете что-нибудь предложить, буду только рад.
Маг вынул стопку листов, и в этот момент что-то со стуком выпало из портфеля на пол. Мужчина быстро наклонился и попытался незаметно упрятать назад маленький бархатный мешочек.
– Что это? – заинтересовалась я.
– Это… э-э… Кристалл. Это не имеет…
– Запись пожара? – догадалась я по его замешательству. – Не волнуйтесь, я ее видела.
– Видели? – не поверил он.
– Да. Я попросила наставника, и он не отказал.
– Раз так… – Мешочек с камнем лег на стол, а некромант протянул мне бумаги. – Вот схемы, расписанные формулы…
Он еще что-то говорил, но я уже не слушала – моим вниманием завладел укрытый под черной тканью кристалл.
– Простите, магистр, – мне даже не пришлось напрягаться, чтобы быть вежливой, – я могла бы взглянуть на запись? Я видела ее уже, но тогда я была несколько…
– Тэсс Галла, – покачал он головой, – зачем вам тревожить себя ненужными воспоминаниями?
Может, затем, что они мне нужны, эти воспоминания? Или для того, чтобы снова увидеть яркую искру его жизни до того, как она погаснет навсегда.
– Прошу вас, магистр.
– Вы умеете самостоятельно формировать образ или нужна помощь?
– Спасибо, я справлюсь.
В отличие от того камня, что давал мне наставник, этот был абсолютно прозрачен, великолепно огранен и отшлифован. Качество записи должно быть многократно лучше.
– Попробуйте с этим. – Ворон протянул мне маленькую ониксовую подставку. – Отражатель, картинка будет четче.
Он нервничал, смотрел на меня с опаской. Наверное, боялся возвращения «скандальной девчонки» или того, что я расплачусь во время просмотра. Мне вдруг стало его жалко. Он ведь не молодой уже человек. Опыт, знания, определенная репутация и положение в обществе. А тут появляется какая-то школярка, орет, хамит, упрекает в некомпетентности. Как минимум обидно.
– Я хочу извиниться перед вами, магистр, – сказала я, устанавливая камень на треногу. – Иногда я бываю груба.
И он снова был удивлен.
– Вы действительно… нечто. Я знал, что женщины непостоянны и изменчивы, но чтоб настолько!