Поводив еще руками над постаментом, чародейка прикусила губу: среди прочих энергетических потоков пробивался некий едва заметный магический след. Очень древний след. Такой оставляют после себя старинные артефакты. Любопытство возобладало над осторожностью, и ди Эроен рискнула копнуть поглубже… Тонкую руку будто магнитом втянуло в черное пятно на ауре колонны… За свою смелость женщина тут же оказалась вознаграждена жутким приступом головной боли, ибо сочетание столь несочетаемых сил выглядело настолько противоестественным, настолько опасным, что она едва сдержала вопль ужаса. Чародейка ощутила, что в мир пришло нечто великое, ужасное и могущественное, способное не только облагодетельствовать людей, но и причинить огромное зло. А потому, какие бы злоумышленники ни повредили эту колонну и что бы они ни забрали оттуда, их нужно срочно остановить!
Наместник ордена иезуитов в Нейтральной зоне его благочестие брат Юлиан хмуро изучал содержимое помятой коробки с документами, которые он за несколько месяцев с момента переезда еще не удосужился пересмотреть. Сию халатность надлежало немедленно исправить, ибо часть документации непосредственно касалась событий последних дней. Это были полные отчеты о пражском эксперименте, увы, потерпевшем крах (чертова чумная колонна с ее магической защитой!), но отдавшем в руки ордена часть Карты великих сражений. Брат Юлиан еще раз внимательно пересмотрел вынутую папку – в кипе бумаг не хватало одного листа. И все бы ничего, но по закону подлого бутерброда, стремящегося упасть маслом вниз, не хватало именно той страницы, где подробнейше описывались выброс энергии из чумной колонны и соответственно последовавшая гибель экспериментальных особей. Хорошо если утерянная страница обнаружится где-нибудь в другой папке, уложенная туда кем-то из нерадивых братьев… Но если нет? А вдруг она исчезла уже здесь, в соборе Святого Матиаша? И тогда вероятность, что засекреченный документ угодил в руки спецотдела, достаточно велика…
«Не превращайся в параноика, брат! – мысленно одернул себя Юлиан, перекатывая между пальцами четки. – Если бы он угодил к Пшертневской, они бы уже подняли на уши весь синод и ты бы сейчас наслаждался совсем другими апартаментами. Дай бог, чтобы просто отдаленным монастырем инквизиции, а не пыточным подвалом церковного трибунала…»
Бесспорно, случаются в году такие неприятные дни, когда единственно возможным желанием остается потребность забиться в самый дальний угол, уткнуться в книжку и не являть себя миру по меньшей мере сутки. Для ее светлости княжны Анны ди Таэ одним из таких дней всегда становилось тридцать первое октября – канун Самайна. Именно в этот день потоки магических эманаций и сонмы сущностей, присутствующие в реальном мире, готовились уйти на покой до весны, а у княжны начинала нестерпимо болеть голова. Колдовали в этот день с оглядкой и осторожностью, что, однако, не помешало чародейке устроить своему ученику очередное практическое занятие…