Однако сейчас у его светлости не получалось отрешиться от свалившейся на него напасти, хоть ты убейся. А само испытание, явившееся в виде сухопарой остроносой дамы средних лет, в данный момент сидело в широком кожаном кресле напротив кардинала и требовало преодоления, причем наискорейшего. О дурном нраве госпожи хранительницы Лоренсии Скрипто по Дипломатическому корпусу ходили легенды. К тому же сегодня сия дама пребывала в обычном для себя состоянии хронического раздражения, что никак не умаляло ее паршивого характера, а посему достойный кардинал очень хотел не допустить обострения.
– Что за плебейскую дрянь вы пьете? – брезгливо поморщилась Лоренсия. – Да еще смеете предлагать даме! – С этими словами госпожа хранительница выплеснула рубиновое вино прямо на прекрасный персидский ковер.
Кардинала явственно передернуло. Мало того что это было лучшее вино из его запасов, так теперь еще и дорогой ковер безнадежно изгажен.
– Не кривитесь, Дэпле, – начиная раздражаться все больше, продолжила госпожа Скрипто. – Вы не в том положении, чтобы кривиться. Как вы вообще могли принять на службу этого уродца, зная, что он сбежал от нас!
– Но госпожа Пшертневская заверила меня…
– Мне плевать, в чем вас уверила эта девчонка! Либо выдайте андрогина мне, либо избавьтесь от него сами! Он предал хранителей и должен понести наказание. Этот маленький негодяй ускользнул от меня уже дважды: в Санкт-Петербурге, а после – в Париже. Причем не без помощи ваших людей, Дэпле!
Кардинал хмуро отхлебнул из бокала и потер пухлыми пальцами глубокую складку на переносице. При всей своей недалекости его светлость не мог не понимать, что выдачей андрогина дело не закончится. Склочная хранительница наверняка потребует выдать ей и тех, кто знатно покуролесил в петербуржской библиотеке: Виктора и эту, как бишь ее, Радиславу. А это плохо, очень плохо, ибо Пшертневская за своих сотрудников глотку перегрызет. Да, госпожа кардинал пойдет на многое, чтобы спасти своих людей… Но с другой стороны, это очень даже неплохой повод прекратить существование специального отдела раз и навсегда, хотя подобная авантюра вполне может стоить тепленького местечка и самому Дэпле. А досточтимый господин кардинал совсем не готов к таким жертвам. Удивительное дело, но когда мягкому креслу под упитанным кардинальским седалищем начинала грозить опасность, вялые извилины в голове Дэпле начинали шевелиться с удивительной быстротой и живостью. Не прошло и минуты, как несколько новорожденных мыслей довольно скоро оформились в почти полноценную идею…