Неудивительно, что человек, на которого свалилось столько всего и сразу, был мрачен, устал, и больше всего ему хотелось, чтобы кончилось подвешенное состояние, и наступила хоть какая-то ясность. Однако все же он заставил себя поспать и, когда они входили в порт, был, как и подобает офицеру Российского флота, одет с иголочки, гладко выбрит и на сто шагов благоухал дорогим одеколоном. Словом, образец офицера. Учитывая же, что и росту в нем было чуть меньше двух метров при соответствующем телосложении, то его можно было хоть сейчас на плакат помещать. Хоть на агитку, призывающую мальчишек на флот, хоть на тех, что печатаются на страх агрессору. Классический русский медведь, добродушный и страшный одновременно, слегка отполированный цивилизацией, но всегда готовый порвать того, кто рискнет хоть чем-нибудь зацепить его страну.
Этот образ был оценен не только им самим. Многочисленные журналисты, толпой хлынувшие на палубу русского корабля, моментально начали виться вокруг столь фотогеничного типажа. Плотников не возражал, сейчас это тоже было частью его работы и, нравится она или нет, ее надо было сделать достойно.
Одно хорошо. Два дня, которые оставались до парада, прошли незаметно, и "Мурманск", стоящий на том же месте, где когда-то стоял легендарный "Варяг", оказался звездой этого шоу. Со своими орудиями (башни один раз, по просьбе все тех же журналистов, даже развернули) он казался выходцем совсем из другой эпохи. Не такой совершенный, зато брутальный и немного устрашающий, как старый воин среди молодежи. Кстати, доля правды в этом имелась. Среди находящихся здесь французских, английских, американских, японских и, разумеется, корейских кораблей "Мурманск" был единственным, который успел повоевать, хотя и был спущен на воду позже всех.
Кстати, эта его брутальность кое в чем выходила боком. Если конкретно, то с точки зрения малозаметности для радаров "Мурманск" уступал им всем. Хотя, с другой стороны, если он все же был кораблем, которому положено гонять туземцев, это не играло большой роли. Тем не менее, Плотникову это не очень нравилось – неприятно чувствовать себя мишенью.
Вообще, он не понимал, зачем нужен этот парад. Да, кто бы сомневался, то сражение было образцом русского героизма, но, к сожалению, и только. Плотников был циником в значительно большей степени, чем большинство офицеров, не имеющих такого, как у него, жизненного опыта. Романтике, увы, способствует более счастливое детство, чем то, которое выпало на долю этого неглупого и перспективного офицера, и потому, с рациональной точки зрения каперанга, это эпическое сражение было всего лишь эпизодом, причем эпизодом крайне спорным. По сути, если отвлечься от эмоций, Руднев, командир "Варяга", выполнил то, что принято называть программой-минимум. Не спустил флаг перед лицом обладающего подавляющим перевесом врага, вступил в бой, исчерпал средства к сопротивлению и затопил корабль, чтобы он не достался японцам. При этом, учитывая невысокое качество установленных на "Варяге" орудий, они, ведя огонь на предельную дистанцию, зачастую причиняли вреда себе больше, чем японские снаряды. Без особого эффекта расстреляв боезапас и не причинив противнику серьезных повреждений, "Варяг" отступил и был, вдобавок, затоплен так, что японцы смогли его поднять. Лучше бы уж подорвали, хотя, конечно, никто не думал тогда, что война будет с треском проиграна, и русские наверняка планировали в скором времени вернуться в эти места и поднять крейсер сами. Кто же мог тогда предположить, что их будет преследовать фатальное невезение, помноженное на такую же фатальную расслабленность от многолетнего почивания на лаврах? Результат оказался закономерным – первоклассная морская держава превратилась в посмешище и, по сути, это стало для нее началом конца. Но это в целом, а если применительно к тому бою, то, хотя он и изучен, кажется, вдоль и поперек, дискуссии о нем не утихают уже больше ста лет. Вообще, спорным оставался даже вопрос, попадали русские снаряды в японцев, или нет. Японцы, кстати, утверждали, что нет, однако Плотникову в это не очень верилось – все-таки из более чем тысячи снарядов хоть какое-то количество просто по теории вероятности должно было попасть в цель. Да и по косвенным данным вроде спешно устроенного японцами в этих местах кладбища, потери у них имелись и, возможно, довольно серьезные. Вот только это, увы, было сейчас абсолютно непринципиально.