Различия пола, возраста и призвания отнюдь не сущностные характеристики человека, это всего лишь маски, которые мы временно носим на сцене мира. Образ человека, сокрытый в нем, не следует путать с его одеждами.
И когда это произойдет, он наконец узнает всю правду о себе. Ту правду, поискам которой посвящали свои жизни гностики и алхимики. Сожаления неуместны. Проигравших нет. Так же как и выигравших. Это не лотерея.
Мы считаем себя русскими или американцами, гражданами XXI века, жителями Запада, цивилизованными христианами. Мы или добродетельны, или грешны. Однако подобные определения не говорят нам, что значит быть человеком, они отмечают лишь случайные обстоятельства времени и места рождения или статьи дохода. Что же в нас главное? Каков фундаментальный характер нашего бытия?
Умный человек, пусть даже самый умный — человек, чьи слова так часто выражают мои смутные мысли, — все равно не способен дать ответ на этот вопрос. Умный человек — это просто человек, которому приходят в голову вопросы. Но не ответы.
Когда от Мэдж поступило предложение вызвать спасателей (спасатели на Крите — как вы себе это представляете?), мы наконец увидели обоих — и Тома, и Нейла, — на карачках выползающих из пещеры и тем же манером продвигающихся по склону в обратном направлении.
— Слава богу, живы, — вздохнула Мэдж, едва они заползли на мост.
Тут только я почувствовала, что рот у меня совершенно пересох, нога затекла, а ворот майки насквозь пропитался потом.
Первым зашевелился Том. Начал было отряхивать джинсы, но осмотрел себя со всех сторон, махнул рукой и направился к лестнице. Он выглядел страшно измученным: сухие корки на губах, потухшие глаза, в которых не осталось ничего, кроме боли, потное тело с прилипшими к коже песчинками, на боках — синяки и ссадины.
Я посмотрела на Нейла. Он тоже встал, но не торопился присоединиться к нам.
— Том, ты меня покидаешь? Так скоро?
Том уходил не оборачиваясь.
— Глазам своим не верю. Ты же так хотел побыть со мной наедине.
Том ускорил шаг.
— Вернись, Том! Ты разбиваешь мне сердце. Не дождавшись ответа, Нейл тяжело вздохнул.
Развел руками, признавая свое поражение. Одним прыжком вскочил на низкий каменный парапет моста и пошел по нему — пошел, словно по асфальту. Шаг за шагом, обычной своей ленивой походкой, как будто слева не зияла пропасть, готовая поглотить любого психованного ирландца, у которого хватит глупости оступиться на растрескавшихся от времени камнях.
— Ну, подойди же хотя бы на минутку, Том! Я шепну тебе кое-что на ушко.
Сидя на ступенях, Том наблюдал за ним с каким-то тоскливым вожделением, но не обнаруживал ни малейшего желания откликнуться на призыв.