Ну и тогда помощник шерифа Сан-Диего пошел по следу и настиг Карнавал-компани в городке под названием Санта-Барбара. И оказалось, что этот помощник шерифа был очень знаменит, потому что не только происходил из старой и богатой семьи, но и проявлял очень большой интерес к морали молодых девушек, стоявших на пороге женственности. И это было особенно заметно на заседаниях тюремного Совета директоров. И главная причина, почему он так заинтересовался случаем с женой бакалейщика, состояла в том, что она когда-то училась в Сан-Диего и ее низкая мораль всегда интересовала помощника шерифа.
Итак, помощник шерифа появился на ярмарочной площади в Санта-Барбаре рано утром, пока там не собрались еще толпы народа, и сразу же заметил Дороти, сидевшую у входа в палатку Ле Вино и наблюдавшую, как миссис Ле Вино вышивает ночной чепчик. Ну и он подошел к миссис Ле Вино, чтобы порасспросить о Доке, но взгляд его, казалось, не отрывался от Дороти. И с этого момента стало очевидным, что, в то время как его официальное положение требовало от него арестовать Дока по закону и отдать его в руки правосудия, ум его был занят исключительно Дороти.
Шло время, и помощник шерифа практически закрыл глаза на поведение Дока, и Док так осмелел, что превратился в еще большего дамского угодника и рекламировал свой «пятновыводитель» направо и налево.
А главная идея помощника шерифа, похоже, состояла в том, чтобы затащить Дороти в какой-нибудь угол и сообщить ей, что наступило время, когда кто-то из людей высокоморальных вроде самого помощника шерифа должен помочь ей перейти от девичества к женственности.
И что действительно необычно, так это то, что Дороти дожила в Карнавал-компани до 16 лет и до сих пор никто не обратил ее внимания на Жизнь. Потому что когда мне, например, было всего 13 лет и я пела в нашем церковном хоре, то практически каждый мальчик из нашего хора тайком говорил на эту тему, а некоторые так даже кое-что и делали.
Но обстановка в Карнавал-компани, оказывается, не очень-то напоминала церковный хор, потому что для Карнавал-компани нет ничего святого, и все они шутили на свой лад про эту самую «любовь», так что Дороти только смеялась. Но для церковного хора любовь — это нечто святое, о чем можно было говорить лишь шепотом. И тогда любовь превращается в нечто таинственное.
А всякая тайна всегда интригует. Так что в нашем тихом церковном хоре было намного больше «любви», чем в Карнавал-компани, где не было ничего святого. Вот почему как раз тогда, когда Дороти следовало бы задумываться о проблемах, волнующих каждую молодую девушку, и подумать о Жизни, и захотеть все узнать, ее отношение к этому Делу было совершенно непочтительным.