— Тоже. — Надя махнула рукой.
— А ты откуда знаешь его жену? — спросила Варя.
— Кое-что и ты пропускаешь. — В голосе Нади слышалось удовлетворение.
— Например?
— Когда ты писала для меня резюме, ты не заметила, что я работала в закрытом институте на разъезде Дорадыковский?
— Ну, моя милая! Я как-то не подумала, что надо выставлять напоказ весь твой жизненный опыт. Он указал бы, прости, конечно, на твой… гм… зрелый возраст.
— А ты язва, Варвара Беломытцева. — Надя засмеялась, у нее было хорошее настроение. — Там-то мы с ней и работали. Тогда я служила референтом у ее начальника. Да и вообще все наши гусары оттуда.
— Весь военно-исторический клуб? — удивилась Варя.
— Конечно. А что им там делать, в этом Дорадыковском? Здесь-то, в городе, не знаешь, чем себя занять вечерами. У них и работа рядом с домом.
— Клуб придумал Ястребов? — спросила Варя.
— Наверняка. Они с женой закончили физтех, там все гении.
— А чего же он все-таки от тебя хотел? — спросила Татьяна, поворачиваясь к Варе.
— Билеты на благотворительный бал для всего клуба. Причем бесплатно.
— Что ты ему сказала?
— Что надо подумать.
Они допили вино, потом заварили чай покрепче.
— Чай китайский — я чувствую. — Татьяна втянула носом воздух.
— Родион Степанович разжился. Настоящий, из Китая, а если еще точнее, из Харбина. Его друг ездил на могилу матери.
— Друг твоего деда — китаец? — удивилась Татьяна. Она подула на челку снизу, волосы приподнялись и замерли.
Варя засмеялась.
— Жаль, ты не видишь себя, — сказала она. — Твоя челка повторила форму крыши китайского чайного домика.
— Заметно, что ты из отдела глубоких древностей, — ехидно проговорила Надя. — Даже я, бухгалтер, знаю, что Харбин был русским городом. Хотя и в Китае. Ну что, дамы, если чай настоящий, значит, можно по-настоящему и погадать на нем. — Надя потерла руки от предстоящего удовольствия. — Я только вчера перелистывала китайский трактат о гадании на чае.
— Так вот чем ты занимаешься вечерами? — Варя с любопытством посмотрела на Надю.
— Это мое… хобби. Я писала о нем в своем… резюме, которое сама составляла.
— С ума сошла. — Варя покачала головой.
— Я думала, что на это как раз клюнут.
— Ну ты ска-ажешь! Узнать о себе правду — то же самое, что добровольно подставить ягодичные мышцы жареному петуху! Чтобы он клюнул! — завопила расслабившаяся Татьяна. — Зачем им те, кто может знать о них то, чего знать не должны! Ты на самом деле не заметила такой глупости, когда читала ее резюме? — Татьяна повернулась к Варе.
— Если честно, я его не читала. Как не читали его те, кому она посылала. Там было четыре станицы!