Мы стали много времени проводить вместе, развлекаться по-всякому ("девочка, не плачь, хочешь я научу твою куклу ходить, вот смотри"), но не всегда по-доброму, хотя и за дело ("дорогой сосед, а вам не кажется, что вы слишком уж шумите в своей квартире, бог с нами, с вашими соседями, но если бы вы в школе не прогуливали уроки физики, то знали бы, что предметы могут выносить шум лишь в определенных диапазонах, за пределы которых вы явно выходите — скажем, хрусталь обычно не выдерживает первым — а, так у вас сегодня разбился сервиз, якобы сам по себе? — ну, я же говорил! — не удивлюсь, если завтра и телевизор разобьется"), и еще Диджей пристрастил меня к игре в полтергейст, но эту шалость я позволял себе лишь с безнадежными мерзавцами ("какие стуки, я ничего не слышу, а вы уверены, что стул действительно стоял в углу, а по-моему, он был около стола, почему вы вздрогнули — услышали стоны с чердака? — странно, я ничего не слышу, нет, на чердак я с вами не пойду, я лучше запишу вам тут один телефончик, это мой приятель, я думаю, ему будет интересно вас послушать, так как он очень, очень хороший психиатр").
А потом мне пришла в голову идея сотрудничества, и я предложил Диджею создать театральную труппу из двух актеров — видимого и невидимого. Мы будем показывать фокусы, разыгрывать публику, а главное, давать кукольные спектакли. На пару с Диджеем мы можем такого наворотить, что всякие Копперфильды и Карабасы-Барабасы помрут от зависти! Мне это даст удовлетворенные амбиции и деньги, а Диджею — кучу самых разнообразных эмоций на любой вкус. Зачем ему эмоции, спросите вы? Затем же, зачем нам с вами хлеб с маслом. Брауни питаются человеческими эмоциями, и не спрашивайте меня, как у них работает обмен веществ. Диджей тоже не понимает, как можно питаться плотью и травой, но принимает это как факт. И когда он заявил мне, что в отличие от людей, брауни для питания не нужно никого убивать, мне, честно говоря, нечего было ему возразить.
Диджею моя идея понравилась. Он даже поначалу загорелся ею и стал нести что-то о всемирной славе, толпах поклонников и статусе величайшего артиста современности, имея в виду себя. Пришлось заметить ему, что, может он и мог бы стать величайшим артистом современности, если бы не один маленький недостаток — его гениальной игры, кроме меня одного, никто не сможет оценить в силу его невидимости. Тогда он ни на шутку расстроился, и мне пришлось в утешение обещать ему вместо статуса величайшего артиста статус самого культового артиста в мире (и я свое обещание сдержал — впоследствии на вопрос, работаю ли я один, я неизменно делал загадочный вид и говорил, что у меня имеется незримый помощник, а на вопрос, кто же он, делал еще более загадочный вид и говорил, что это культовейшая личность, а больше я ничего не скажу; надо заметить, что журналисты меня абсолютно неверно понимали и в своих репортажах строили гипотезы, что под "культовейшей личностью" я подразумеваю некоего всесильного спонсора, а то и мафиози — что ж, известно, что журналисты скоры на выдумку и выдумки эти особой оригинальностью не блещут). Как бы то ни было, Диджей успокоился и согласился на создание театра одного актера (и одной культовой личности) под названием "Видимо-невидимо".