Это была гардеробная. В стенных шкафах висела тьма платьев и костюмов.
Надо сказать, что у Полины действительно был точный глаз. Вся одежда подошла как нельзя лучше. Я надел смокинг и прицепил галстук-бабочку.
Из зеркала на меня смотрел джентльмен, будто взятый напрокат из голливудского фильма о высшем свете Нью-Йорка.
– Вот, теперь порядок, – кивнул Пантелеймон.
Я вышел к Полине, ощущая, что сама походка моя изменилась в сторону более элегантной. И в глазах появилась легкая надменность и этакая пустота. И жест мой стал округл и плавен.
– Браво! – воскликнула Полина. – Вы не представляете как я рада!.. Какой импозантный мужчина! – она обошла меня, как планета обходит Солнце.
Я сиял.
– Ваша… пассия… Надеюсь, она будет соответствовать? – спросила Полина.
– Не беспокойтесь. Будет. Девушка имеет понятие.
– Вот и хорошо, – сказала она с чуть заметным оттенком презрения.
Я чувствую, что Зизи не станет здесь фавориткой.
donnickoff
8 сентября 20… года
Буквально за день я понял, что с этим праздников не так всё гладко.
Мы занимались с Кириллом, обсуждали уравнение Шрёдингера, когда к нам постучал Пантелеймон.
– Прошу прощения. Разрешите? Здравствуйте, Алексей Данилович. Как ваши дела реально?
Я вздрогул.
– Дела как сажа бела в натуре! – вдруг отвечал Кирилл, заливаясь каким-то детским хохотом.
Я замер. Пантелеймон вообще потерял дар речи.
– Что вам угодно? – прервав смех, сухо спросил Кирилл.
– Вот. Полина Аркадьевна просила подписать приглашения. Будут отправлены курьерской службой. Надо сейчас отдать посыльному.
Кирилл принялся перебирать конверты.
– А это зачем?! – вдруг вскричал он. – Нафига нам Дима Билан?! У нас Рики Мартин будет петь… Хотя и он нах не нужен.
– Не могу знать-с… – пролепетал Пантелеймон.
– И эта… Телеведущая. Блядь она, а не телеведущая, – пробормотал он, подписывая тем не менее пригласительный билет. – Простите, Алексей Данилович.
– Да ничего, – пожал я плечами.
– Ей нужно, пусть свой дэ-эр устраивает. Он у нее зимой, не потусоваться на свежем воздухе… – вдруг пожаловался он на Полину. – Вот мне и приходится… Я их всех не люблю, не знаю, зачем они…
– Зачем придут?
– Нет. Зачем они вообще. А зачем придут – знаю. Выпить и пожрать… Смыться бы, – мечтательно проговорил Кирилл.
Пантелеймон был бесстрастен, будто выключил уши. На самом деле внутри него вертелась магнитофонная катушка, записывающая дословно речь хозяина. Завтра всё это попадет в желтую прессу. Маленький скандал. Дима Билан обидится и не придёт.
Пантелеймон унёс подписанные билеты. Это была последняя партия, остальные разосланы раньше.