Мой бенефактор говорил, что семена - это «трезвая голова», единственная часть, которая укрепляет человеческое сердце. Тот, кому покровительствует «трава дьявола», говорил он, должен быть с нею постоянно начеку, иначе она убьет его прежде, чем он доберется до секретов «трезвой головы», что ей обычно и удается. Существуют, впрочем, рассказы о таких, которые выведали у «трезвой головы» все ее тайны. Достойный вызов человеку знания!
- Твой бенефактор разгадал эти тайны?
- Нет.
- А ты сам кого-нибудь встречал, у кого это получалось?
- Нет. Но такие люди были в те времена, когда ценилось такое знание.
- Может, ты знаешь тех, кто встречал таких людей?
- Нет, не знаю.
- Может, твой бенефактор знал из них кого-нибудь?
- Да, бенефактор знал.
- Почему же сам он не добрался до секретов «трезвой головы»?
- Приручить «траву дьявола» и сделать своим союзником - задача из труднейших. Со мной, например, она никогда не становилась одним целым, - возможно, потому, что я никогда не был особым ее поклонником.
- И все же, хотя она тебе не нравится, ты до сих пор можешь использовать ее как союзника?
- Могу. Но лучше этого не делать. Возможно, у тебя будет иначе.
- Почему ее так называют?
Дон Хуан сделал неопределенный жест и пожал плечами; потом сказал, что это ее временное имя (su nombre de leche). Есть и другие, но они под запретом, потому что в данном случае произнести имя - значит идти на серьезный риск, особенно если речь идет ни много ни мало о приручении союзника. Я спросил, почему произнесение имени - дело столь серьезное. Он сказал, что имена хранятся в тайне, на тот крайний случай, когда придется призывать помощь, в минуты крайнего потрясения или жестокой нужды, и кстати заверил меня, что рано или поздно такое случается в жизни каждого, кто ищет знание.
Воскресенье, 3 сентября 1961
Сегодня во второй половине дня дон Хуан принес домой два свежевыкопанных растения datura.
Началось все с того, что он неожиданно перевел разговор на «траву дьявола» и заявил, что мы отправляемся в горы на ее поиски.
Мы поехали в ближние горы. Там я достал из багажника лопату и отправился за доном Хуаном в один из каньонов. Довольно долго мы пробирались сквозь кустарник, густо разросшийся на мягком песчаном грунте. Дон Хуан остановился у небольшого растения с темно-зелеными листьями и цветами в виде больших белесоватых колокольчиков.
- Вот, - сказал дон Хуан.
Он сразу же принялся копать. Я хотел помочь, но он яростно мотнул головой, чтобы я не мешал, и продолжал окапывать растение по кругу, так что получилась яма в виде конуса, отвесная по внешнему краю и горкой поднимающаяся к центру. Выкопав яму, он опустился перед стеблем на колени и пальцами обмел у комля мягкую землю, обнажив примерно четыре дюйма большого раздвоенного корневого клубня, по сравнению с которым стебель был значительно тоньше.