Бриг «Ужас» (Оссендовский) - страница 8
— Пришел! — раздался крик юноши. — Пришел рожденный силами земли и духа…
У колонны вырос гигант. В этом месте мрак словно прорвался, и в прорыве явилась неясная фигура. Она делалась отчетливее и светлее. Огромное тело было мрачно, чернее темноты, а голова озарена внутренним светом. Гигант почти касался сводов зала. Глаз не было видно, так как он устремил их вверх. Могучие руки он скрестил на груди, по которой почти до пояса спускалась длинная, седая борода.
Он вдруг что-то произнес. Голос его был подобен удару грома.
Стены вздрогнули от этого голоса, заколыхались семисвечники, и пали лицом на землю все присутствующие… Погас свет, и исчез гигант.
У входа в зал раздался пронзительный крик и долго не смолкавший вопль:
— Мой сын… мой сын… мои дети!..
Вспыхнули лампы, и люди начали подниматься, испуганные и подавленные.
Какая-то дама, вся в черном, протискивалась сквозь толпу к возвышению у колонны.
Мальчики в белом и люди, с черными курчавыми волосами и загорелыми лицами, окружили юношу и девушку, и они, взявшись за руки, медленно и важно спускались по ступенькам.
— Гриша! Нина! — надрывным голосом крикнула, взглянув на них, ворвавшаяся в зал дама.
Ни юноша, ни девушка не взглянули на нее. У обоих были плотно закрыты глаза, а на лицах безмятежный покой.
— Вы не узнаете своей матери! — с отчаянием в голосе крикнула несчастная женщина. — Пожалейте меня! Пожалейте…
Тяжелые, призывные рыдания матери услышал юноша и, безотчетно улыбаясь, открыл свои глаза.
Он потопил в их бездне тревожный взгляд несчастной женщины, заглянув ей в душу, понял и узнал все, хотел что-то сказать, даже губы его уже шевельнулись, но вдруг какая-то странная улыбка исказила его прекрасное лицо и, смеясь и приплясывая, он начал, заикаясь и сбиваясь, шептать:
— Ниночка с белой козочкой играла… у козочки рожки золотые, попугай еще был… а старый Гатва ушел уже… совсем… в страну сил… Белая козочка с золотыми рожками…
Он залился бессмысленным, блеющим смехом, жалобно передергивая узкими плечами и хлопая в ладоши…
— Ниночка! — бросилась к девушке дама. — Что с Гришей?
Девушка не шелохнулась и не издала ни звука. Когда мать в ужасе обвела присутствующих взором, полным отчаяния и горя, один из мальчиков сказал:
— Девушка — глухонемая, и она никогда не открывает глаз!
По целым дням ходит по старому саду инокиня Ксения и что-то говорить юноше и с тревожной пытливостью смотрит ему в глаза и ждет ответа..
И не спит она, и ни на минутку не оставляет их без попечения и присмотра.
Худеет инокиня с каждым днем, тяжелый кашель разрывает ей грудь, а слезы — частые гостьи на ее впалых, потухших глазах. Но неутомима она и сильна духом, не поддается тоске и недугу, хоть говорят, что в миру она богато и беззаботно жила…