И снова приходил в город злобный Амар, в коже и мехах, с лицом еще более мертвенно-бледным, чем прежде, а с ним армия разбойников и банда фаворитов, состав которой вечно менялся. Лишь одного из своей свиты он никогда не отдалял, не давал ему отставку, и это был Малахи, бывший друг Коба, якобы жертва Санни, главный гонитель и разоблачитель христоверов.
Из них двоих успеха достиг Малахи, он стал публичной фигурой, стал оратором — вроде тех, каких они когда-то изображали на берегу шумной реки. Кому, как не ему, Амар поручил ходить по городу и проповедовать его, Амара, слово, не прибегая ни к каким экивокам. Малахи, разговаривая с жителями Клаггасдорфа, никогда не упоминал ни о Санни, ни о том, что когда-то жил здесь: то ли забыл об этом, то ли не хотел об этом напоминать. Несколько раз Коб и Малахи встречались на улице, и Малахи смотрел не так на бывшего друга, как сквозь него, ничем не отличал его от других. Где бы Малахи не оказался — каждый город был для него равно чужим и знакомым. Малахи слишком далеко ушел от своего прошлого.
В то время, когда многие умерли или умирали от голода, Малахи растолстел, что также указывало на его успехи. Растолстел он скорее как мальчишка, не как мужчина: жир обложил его плечи и грудь и оттуда расползся, покрывая все его тело, словно плащ. Очень толстый, он казался ниже ростом, чем раньше, стал неповоротливым, двигался неуклюже, раздавшиеся ляжки при каждом шаге терлись друг о друга. Они походили на двух упрямцев, пытающихся разом протиснуться в одну дверь. Волосы и борода Малахи, как и прежде, были нечесаны, одежда стала еще более грязной и запущенной. В уголках глаз скапливалась желтая слизь, иногда она была свежая и влажная, иногда застарелая и твердая.
Но какая в нем была убежденность! Какая истовость! Теперь он не ожидал вести, а нес ее сам — пылко и страстно! Он не сомневался, не иронизировал, а призывал действовать, и немедля! Угрозы, которые он изрыгал, а он то и дело сыпал угрозами, предназначались единоверцам не реже, чем христоверам. Каждый, мужчина то или женщина, должен был докладывать людям Амара о любой кучке христоверов, где бы они ни скрывались, в отдаленной деревне или в лесной чаще; каждый обязан быть бдительным и предотвращать любую попытку христоверов выдать себя за наших единоверцев. Тем, кто не выполнит свой долг, не помогут никакие оправдания. И пусть никто не приходит к нему молить о жалости, пусть не отговаривается неведением. Пощады не будет! Что значит не знал? Бдительного богобоязненного не обмануть: он не может не заметить христовера или не опознать его. Они говорят и пахнут иначе и ведут себя тоже совсем по-другому. А он, Малахи, избран Богом и Амаром, и это наше счастье, что он правит нами, чтобы вести нас за собой и разоблачать наших врагов.