– Скажи Глебу, пусть не рискует зря. Это свечение выглядит знакомым. Такое же возникало при первых тестовых включениях гиперпривода «Прометея». Планету поглощает разрыв метрики пространства.
– Но сидеть сложа руки нельзя! – Взгляд Мишель потемнел. Из-за загадочных процессов, охвативших Пандору, все оказались в смертельной ловушке. Сияние постепенно расширялось по сфере, медленно приближаясь к полуразрушенной станции Н-болг – последнему прибежищу горстки людей, Ц’Остов и хонди.
– Наша единственная надежда – «Прометей», – произнес Русанов.
– Андрей Игоревич, корабль исчез. Мы не обнаружили его.
– Плохо искали! – Глаза Русанова слезились, голос дрожал. – Известно ведь направление дрейфа! Есть записи последнего боя!
– Нельзя так волноваться.
– Мишель, прошу, перестань! Я умираю. Моя жизнь прожита морфом! – Он с усилием сглотнул. – Тело одряхлело… – Он снова сел. – Невыносимо…
Она с трудом сдержала слезы. Слова застревали в горле. Ц’Ост пятьдесят лет изучал Русанова путем мучительных для человека слияний. Такова природа морфов. Но что самое ужасное – он не ограничился жестокими экспериментами – изучил психику Русанова, а затем бежал на планету в облике Андрея Игоревича, пробудил спящий экипаж «Прометея», принял управление колонией и совершил нечто ужасающее, ведь спустя короткий промежуток времени Пандору вдруг окружила аномалия пространства и времени.
«Мы уже ничего не можем изменить, – думала Мишель, с состраданием глядя на сгорбленного старика. – Сами на волосок от гибели».
– Прошу, оставь меня. – Русанов по-прежнему смотрел на звезды.
– Хорошо. Завтрак на столе. Глеб вернется через пару дней. – Мишель украдкой вытерла слезу. Она сострадала Русанову, но понимала: они с Глебом должны заботиться о тех, кого еще можно спасти.
Она ушла, а старик остался один.
Вдох. Выдох.
Тень. Тень отделилась от стены, материализовалась, обретая черты, и вдруг Русанов услышал голос:
– Андрей Игоревич? Меня зовут Егор. Егор Бестужев. Я правнук Андрея Бестужева. Нам с вами нужно поговорить.
– О чем? – Русанов был настолько ошеломлен, что ответил машинально, думая, что разговаривает с галлюцинацией.
– О том, как найти «Прометей», – спокойно ответил призрак.
* * *
В отсеке космической станции, где жили Мишель и Глеб, царил уют.
Сквозь прозрачный овальный иллюминатор, занимавший одну из стен, открывался вид на окрестный космос.
Раздался тихий мелодичный сигнал.
– Войдите!
Дверь с шипением сдвинулась, на пороге каюты стоял Хорс. Морф выглядел неопределенно, его тело змеилось искажениями, не обретая конкретного облика. Дурной признак. Старик крайне взволнован.