Он взял ее за руку, и Клэри с удивлением обнаружила на рукаве плаща алое пятно неправильной формы. Действительно кровь… Разве она не темнеет со временем?
– Это не моя, – нахмурилась Клэри.
Джейс немного расслабился и разжал пальцы у нее на запястье:
– Чья тогда? Инквизитора?
Клэри покачала головой:
– Себастьяна.
– Себастьяна?
– Помнишь, он приходил за мной в Зал? У него на шее были царапины – видимо, Изабель задела ногтями, – и, похоже, кровь из них попала мне на рукав. Я думала, Аматис простирнула плащ… оказывается, нет.
Джейс неожиданно долго держал руку Клэри, изучая пятнышко. Потом все же выпустил.
– Спасибо. – Клэри какое-то время смотрела на брата, потом, покачав головой, спросила: – Что это значит, ты, конечно, не скажешь?
– Ни за что.
Клэри устало вскинула руки и попрощалась:
– Все, я в дом. Увидимся позже.
Поднялась по ступенькам крыльца и, разумеется, не увидела, как Джейс, глядя ей вслед, перестал улыбаться. Дверь закрылась, но он еще долго стоял в темноте перед домом, вертя в пальцах ниточку.
* * *
– Изабель! – позвал Саймон. Он постучался в несколько дверей, и только крик «Убирайся!» подсказал, какая из них ведет в спальню Иззи. – Изабель, впусти.
В дверь что-то ударилось. Видимо, запущенная рукой Изабель туфля.
– Видеть не хочу – ни тебя, ни Клэри! Уходи, Саймон!
– Клэри со мной нет. И я не уйду, пока не поговорю с тобой.
– Алек! Джейс! Уведите его!
Саймон выждал некоторое время, но шагов на лестнице не услышал. Алек либо ушел из дому, либо затаился где-то, предпочитая не вмешиваться.
– Их тут нет, Изабель. Я один.
После недолгой паузы Изабель заговорила вновь. На сей раз ее голос звучал ближе, как будто девушка подошла к самой двери.
– Ты точно один?
– Один, один.
Дверь открылась. Изабель вышла к Саймону в черной комбинашке, босая, ненакрашенная; спутанные волосы ниспадали на плечи черными космами.
– Входи.
При свете из коридора комната Изабель выглядела так, будто по ней прошелся смерч (как любила выражаться мама Саймона): одежда разбросана, дорожная сумка раскрыта, словно взорвалась; на одном кроватном столбике висит электрумный хлыст, на другом – белый кружевной лифчик… Ой! Саймон отвернулся. Шторы задернуты, лампы погашены.
Изабель плюхнулась на край кровати и с мрачным задором заметила:
– Вампир покраснел. Кто бы мог подумать! – Она посмотрела на Саймона: – Ну, впустила я тебя. Говори, чего хочешь?
Изабель выглядела совсем юной: большие черные глаза на узком бледном лице, шрамы – на руках, спине, ключицах, ногах… Если Клэри и дальше пойдет по стезе нефилима, то однажды станет такой же, всё ее тело покроют рубцы. Подобная мысль прежде испугала бы Саймона, но не сейчас. Изабель, например, своими шрамами гордилась.