Джорджия не поленилась напомнить ему, что она рисковала сегодня с трех часов ночи за рулем грузовика с прицепом длиной в сорок футов, когда вела его в Бристоль. Алан Вудбери всегда считал ее мягкой и беспомощной. Это было одной из причин, по которой Джорджия ему симпатизировала. Он был в числе тех немногих мужчин, которые видели в ней в первую очередь женщину, а не водителя грузовика.
— Замечательно, тогда увидимся в среду. Нет, не надо провожать меня, я очень спешу. У меня еще остались дела.
Дрожа от промозглого ветра, Джорджия забралась в кабину грузовика. «Это, пожалуй, самый глупый поступок в моей жизни», — подумала она.
Небо низко нависло над городом, и прогноз Алана становился все более и более вероятным. Снег вызывал у Джорджии смешанные чувства. Она, как ребенок, радовалась снегу. Ее всегда охватывало волнение при виде первых снежинок, когда, будто по волшебству, привычные пейзажи менялись до неузнаваемости под белым покрывалом снежного пуха. Но в то же время, будучи водителем грузовика, она чрезвычайно боялась снегопада.
Джорджия осторожно вела черный с золотым «магнум», на котором были четко видны эмблема с серебряными коронами и логотип «Диадемы». Она объехала главную улицу Аптон-Поуджез, закрытую для больших грузовиков. Уезжая из «Диадемы», она помнила, что должна была потом сразу вернуться во двор, чтобы закончить все рутинные дела, связанные с поставкой груза. Такие, как, например, заправка грузовика дизельным топливом для следующего рейса, мытье машины, передача ее для техосмотра. Джорджия знала, что нужно помочь Триш в офисе, чтобы освободиться до встреч с потенциальными клиентами — ведь ланч Сесилии со Спенсером мог перерасти в обед, а потом еще бог знает во что. И обязательно надо рассказать им о «Вивиенде». Ей действительно нужно было вернуться. Выезжая через развилку на А34, Джорджия убеждала себя, что она обязательно все это сделает, но только после того, как успокоит свою совесть.
Она вела грузовик непринужденно, с легкостью вписываясь в интенсивное движение. В такие моменты Джорджия была счастлива. Одна в кабине, возвышающаяся над дорогой в куполе из стекла, машина слушается ее беспрекословно. Это всегда приносило ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Вид из окна грузовика был великолепен, и, несмотря на то что вождение столь тяжеловесной машины, подобной кашалоту, считалось чертовски трудным делом, Джорджия с легкостью находила с ней общий язык. Руль легко поддавался, приборная доска оказалась не намного сложнее, чем в легковом автомобиле. Стоило только овладеть переключением пятнадцати или около того передач, как вождение грузовика становилось проще пареной репы. Улыбаясь, Джорджия летела по направлению к Оксфорду. Об этих ощущениях она, как правило, никому не рассказывала. Если окружающие думали, что вождение грузовика сравнимо разве что с пилотированием «Конкорда», то могла ли она переубедить их? Чувствуя на себе восхищенные взгляды встречных водителей-мужчин, Джорджия включила радио и начала подпевать.