Гарриет поджала губы и спросила:
— А как же Лафлер?
— Забудь о ней. Она не имеет никакого отношения к тебе.
Ферди так рассердился, что Гарриет погрузилась в молчание, которое продлилось весь остаток пути до дома Мейнов.
Ферди проводил ее в дом, посмотрел, как она взбежала по лестнице. Он повернулся и чуть не сбил с ног тетю Кроскомб, входившую в дверь. Он взял ее под руку, развернул и помог сесть в свое ландо. Потом объяснил свое поведение:
— Мне необходимо поговорить с вами, мэм. Бог знает, мне нужен разумный совет, так как боюсь, что я сам себе копаю могилу.
— Она не верит, что вы действительно хотите жениться на ней? — спросила тетя Кроскомб, не называя ничьих имен.
— Боюсь, что так.
— Тогда нам лучше поговорить, — согласилась леди, с явным одобрением устраиваясь на удобных подушках ландо.
Пока они ехали по парку, Ферди рассказал свою версию происходящего. Так как тетя Кроскомб слышала только Гарриет, его рассказ многое прояснил.
— Я понимаю, она вам небезразлична, но вы до сих пор не подарили ей обручальное кольцо. Лорд Помрой все еще вынюхивает повсюду, если только старая жаба может почувствовать что-нибудь кроме собственного запаха, — вскользь заметила она.
— Я послал за кольцом, но его надо было найти в нашем поместье в Оксфордшире, потом привезти в Лондон. Вы не представляете, как мне было трудно получить верный размер пальца Гарриет. На что я только не шел! Даже стащил одну из ее перчаток! Теперь кольцо готово, остается только надеть его на ее пальчик. Я хотел сделать это на балу лучников. Существует обычай объявлять о помолвках в это время — лучников, конечно.
— А бал будет? — спросила удивленная тетя Кроскомб.
— Завтра вечером. Приедет принц-регент. Это весьма торжественное событие. Но черт возьми, я хочу, чтобы Гарриет приняла кольцо, чтобы оно осталось на ее пальце.
На лице Ферди застыло выражение такого безутешного отчаяния, которое редко можно увидеть у мужчины.
— А как с Лафлер? — обыденным тоном спросила тетя Кроскомб.
— Гарриет рассказала вам о ней? — в совершенном ужасе воскликнул Ферди.
— Моя племянница, кажется, волнуется из-за нее. Я понимаю, что оперная танцовщица утонченная красавица. У вас, очевидно, хороший вкус.
— Гарриет совершенно не надо волноваться о ней или какой-то другой оперной танцовщице. Что-то говорит мне, что я буду чрезвычайно занят с Гарриет. Кроме того, Лафлер сейчас на содержании щедрого человека, который хорошо к ней относится.
— Гарриет, кажется, убеждена, что встала между вами, вы потеряли танцовщицу и теперь жалеете, что стали помогать ей. Она чувствует себя ужасно виноватой.