Любители музыки из высшего общества неторопливо заполняли большую гостиную леди Уинстей, не обращая особого внимания на Гарриет. Устроившись на позолоченных стульях, они прослушали выступление арфистки. То, что она была необычайно искусна и исполняла любимые произведения, усиливало удовольствие.
Следующей должна была выступать талантливая Фелиция, леди Энтвисл, блестяще сыгравшая на фортепиано с мастерством профессионального музыканта.
После завершения ее скромной программы наступила очередь Гарриет. Хотя у нее сосало под ложечкой от волнения, она спокойно встала у фортепиано и, приготовившись, кивнула синьору Карвалло.
Чистые звуки ее красивого сопрано сразу завладели вниманием поклонников музыки. Первым она исполнила простое произведение Гайдна. По мнению Эммы никогда еще «Моя мама запретила мне завязывать волосы» не была лучше исполнена. Затем последовала «Я молча здесь горюю» из «Странника» на музыку Джорджианны, герцогини Девонширской, и слова Ричарда Бринсли Шеридана. Это произведение не принадлежало к любимым Эммы, но присутствующим оно нравилось, возможно из-за хорошего отношения к герцогине. Но Эмма признавала, что Гарриет спела безукоризненно. Два произведения Чарльза Дибдина — «Деревенские радости» и технически сложное «Прощание солдата» — завершали программу. Гарриет приготовилась вернуться на свое место под бурные аплодисменты.
Эмма поспешила к ней.
— Вы должны спеть еще одну песню, пожалуйста, дорогая Гарриет. Не разочаровывайте моих гостей, — попросила она с милой улыбкой.
Гарриет вопросительно обернулась к учителю.
— «Счастливое бегство», — тихо сказал он, назвав любимое произведение Дибдина. Он заиграл вступление, наступила тишина. Гарриет слегка сжала руки перед собой и подняла голову.
В конце комнаты Ферди гордо осматривал избранное общество людей с высочайшим музыкальным вкусом. Вызови он Гарриет Мейн из воздуха, он не мог бы сильнее ощущать себя ее создателем. Золотисто-рыжие локоны окаймляли лицо восхитительной миловидности, и никто не мог бы различить проклятые веснушки под пудрой, которую предложила Эмма.
Радостный голос Гарриет лился без видимых усилий, даря слушателям веселую песенку. Ферди решил, что мог бы получать удовольствие от музыкальных вечеров, будь они такого же ранга. После последней ноты тишина комнаты взорвалась шумными аплодисментами.
Закончив песню, Гарриет медленно, но решительно прошла мимо позолоченных стульев, занятых благодарными слушателями, которые требовали еще пения. Однако, отказавшись с вежливой решительностью петь еще, она пошла в конец комнаты с раскрасневшимся от похвал лицом.