Он указал на три маленьких предмета, которые стояли на столе вокруг продуктов. По виду они напоминали хрустальные пирамидки. Интересно, зачем они Рабби?
— Поставь поднос на стул, затем возьми кувшинчик с сыром и оливки и помести их где-нибудь между треугольниками.
Как я понял, под «треугольниками» он подразумевал хрустальные пирамидки. Опустив поднос на стул, я взял с него оливки и поместил их в центре стола, между пирамидками. В этот момент руки мои объял небывалый холод. На кухне было по-летнему тепло, откуда же взяться этому ледяному воздуху?
Однако температура между пирамидками была совсем как в холодильнике. Рабби Мордехай расхохотался и хлопнул рукой по стулу, отчего блюда на подносе жалобно зазвенели.
— Не стоит полагаться на одни лишь технологии, — заметил он. — Благодаря треугольникам пища остается свежей гораздо дольше…
— Снова ваши фокусы, — в шутку упрекнул я его.
— Почему бы нет? — с улыбкой ответил он. — Обрести знание не значит утратить чувство юмора, сынок. Жизнь — забавная штука!
Жизнь с Рабби Мордехаем и правда протекала легко и приятно, хотя занимались мы безо всяких поблажек, с утра и до вечера. Единственное, что сбивало меня порой с толку, — склонность Рабби использовать аргументы, которые казались мне лишенными смысла. Однако сама работа была настолько интересной и захватывающей, что я старался не обращать на это внимания. К тому же ряд техник, которые он демонстрировал время от времени, казались мне простыми фокусами, призванными произвести впечатление. И только позже мне удалось понять, насколько я тогда ошибался. Что ж, я был молод, и многое еще не укладывалось в моей голове. Около шести мы шли ужинать, после чего отправлялись на прогулку. Благодаря Рабби я познакомился со многими прекрасными местами в Будапеште.
Будапешт — на редкость красивый город, что было очевидно даже в условиях советской оккупации. Все здесь было пропитано духом музыки и искусства. Кроме того, в городе было множество купален, и этой целебной водой пользовались не только туристы, но и жители Будапешта. Парки и улицы, обрамленные конскими каштанами, создавали ощущение свежести и покоя, и даже кладбища с их внушительными монументами производили незабываемое впечатление. Особенно мне нравилось гулять по великолепному проспекту, спроектированному графом Дьюлой Андраши в 1880-х годах, после того как он вернулся в Венгрию из Парижа. Граф решил, что Будапешт нужно украсить улицей вроде Елисейских Полей, и создал этот замечательный, вымощенный плиткой проспект с великолепными фонарями, парками и величественной архитектурой. За свою долгую историю улица эта получала разные имена — Радиальная в 1883 году, Андраши в 1886, Сталина в 1950, Венгерской молодежи в октябре 1956, Народной республики в 1957. Именно так она и называлась во время моего визита. Много лет спустя, в 1990 году, ей было возвращено имя графа Андраши. Тогда же на бульваре провели серьезную реконструкцию. В год моего приезда он выглядел не столь эффектно, поскольку сказывались последствия военного времени. И все же здесь по-прежнему ощущалось величие прошлого: казалось, будто на каждом шагу вас окружает живая история. В разное время здесь жили такие известные музыканты, как Эркель, Лист и Золтан Кодай, поэт Эндре Ади, многие писатели и художники. На бульваре располагалось старинное здание оперы, вход в которую охраняли мраморные сфинксы. Тут же находился целый ряд художественных музеев и торговый центр «Парижская Аркада» с роскошным фасадом в стиле