Думаю, Ромашкина подсматривала за мной в глазок, поскольку не успела я дотронуться до звонка, как дверь бесшумно открылась. Передо мной стояла женщина лет пятидесяти с небольшим. Стройная крашеная шатенка в длинном пеньюаре шоколадного цвета.
– Добрый вечер, – просияла я исключительной улыбкой. – Вы – Ромашкина Лариса Петровна?
– Да, я, – довольно настороженно ответила она, пока не собираясь приглашать меня войти.
– А я – Иванова Татьяна Александровна. Я из нотариальной конторы Кировского района.
Я не случайно назвала этот район, поскольку улица Соляная, на которой раньше проживала Галина Пушкарева, относилась именно к нему. И для пущей убедительности показала красные корочки, но поспешно сунула их обратно в карман.
– Да? А что вы хотите? – все так же недоверчиво рассматривала меня Ромашкина, и, похоже, вид документов ее огорчил еще больше.
– Я могу пройти? У меня к вам есть несколько вопросов. Думаю, это не займет у нас много времени.
– Ну хорошо, проходите, – немного поколебавшись, смилостивилась она и отступила назад, давая дорогу.
Я прошла в узкий коридор и сразу обратила внимание на вешалку. На ней висели две кожаные куртки и два плаща. Примерно одного размера. По словам Анастасии Валентиновны, Ромашкина была женщиной одинокой. И если она не страдает шопоголизмом, то вряд ли стала бы носить почти одинаковые вещи. Значит, она сейчас не одна. Да и две пары сапог, но уже разного размера, говорили о том, что я не ошибаюсь.
Лариса Петровна перехватила мой взгляд и затеребила поясок пеньюара.
– Так куда можно пройти для беседы? – снова лучезарно улыбнулась я, пытаясь тем самым показать хозяйке, что явилась сюда с благостными намерениями.
– Ну, пойдемте на кухню, – предложила она и двинулась вдоль коридора.
Я решила разуться, прежде чем идти за ней. Но не для того, чтобы сохранить чистоту ее полов. Мне нужно было время, чтобы получше рассмотреть уже увиденное. Я наклонилась, чтобы расстегнуть «молнию» на ботиках, и увидела, что за тумбочкой, на которой стоял телефонный аппарат, стоят две дамские сумки, прикрытые шелковым цветастым платком. Это было явно сделано специально и второпях. Что-то тут нечисто. А не сама ли любезная Галина Дмитриевна прячется у своей подружки от кредиторов? Вот была бы удача!
Я сняла свою куртку и повесила поверх одного из плащей, успев уловить запах разных духов от вещей, что тут находились. И, словно борзая, почуявшая дичь, устремилась вслед за хозяйкой.
Ее кухня была обставлена очень даже приличным гарнитуром из натурального темного дерева. Похоже, югославским, еще с тех времен, когда натуральное стоило дешевле искусственного. Но вполне в приличном состоянии. Цвет пеньюара Ларисы Петровны очень с ним гармонировал.