— Из бриллиантов, — подтвердила Ольга. — Портрет государя Николая Александровича эмалевый — посмотрите, какие краски свежие.
Вероника согласилась: наверное, живьем даже в лучшие свои годы император не был настолько клубнично-розовощек и золотоволос, каким изобразили его на крышке табакерки. Вокруг овального портрета теснились одинаковые ясные камушки, образуя над головой государя изящный бантик. Сама табакерка значилась в каталоге серебряной, но была сапфировой синевы.
— Это эмаль по гильоширу, — пояснила Ольга. — Видите волнистый узор по всей поверхности металла? Это особая машинная гравировка, а прозрачная эмаль нанесена уже сверху. Техника называется гильоше.
Вероника проявила редкую сообразительность.
— У моей бабушки на будильнике «Смена» сзади был сделан похожий узор, только из кружочков, — вспомнила она. — И тоже хорошая была вещь, старого качества — сколько бабушка швыряла будильник о стенку, он не ломался и звонить не переставал. А правда, что это табакерка самого царя?
— Не думаю, что Николай Второй нюхал табак из табакерки с собственным портретом — это явно дурной тон. Не знаю даже, нюхал ли он табак вообще, — призналась Ольга. — В его времена это вышло из моды. Но табакерка происходит несомненно из императорского кабинета. Это наградная вещь, дорогая и памятная, работы фирмы Фаберже. Таких табакерок сейчас в мире известно всего пять — их партиями заказывали, чтобы вручать отличившимся при случае.
— Жалко, что стащили табакерку. Красивая! И продать такую вещь ничего не стоит. Вот, думаю, «Египтянку» пристроить будет труднее, а уж через границу везти… Как вы думаете, почему взяли именно эти вещи? Тут ведь и другого полно.
Ольга зябко завернулась в шаль, пожала плечами:
— Знаете, я тоже все время задаю себе этот вопрос. С одной стороны, чувствуется своеобразный вкус: вещи взяты нерядовые, востребованные на антикварном рынке. С другой стороны, почему выбраны именно эти? Рядом другие не хуже. Коровин популярен, но с тем же успехом можно сбыть вон того Котарбинского[11] или Киселева[12]. А их не тронули!
— Похоже на чей-то специальный заказ? — встрепенулась Вероника.
— Даже не знаю. Украденные вещи были хороши, но уж никак не уникальны.
— А табакерка?
— И табакерка. Правда, наши теперешние коллекционеры-инвесторы гоняются за всем, что связано с семьей Романовых. Вазы, мебель, запонки, шкатулки, безделушки — все нарасхват. Наш Сергей Аркадьевич тоже, как видите, имеет эту слабость. Но если кто-то охотился за романовскими вещами, почему не взят портсигар великого князя Михаила Александровича, младшего брата последнего царя? Вещица посерьезней табакерки. Портсигар господин Галашин довольно легкомысленно держит вон в том бюро розового дерева. Портсигар на месте. Это странно.