— Где был ты?
Артем криво усмехнулся:
— Что мне делать оставалось, котенок, с моей поклажей? Нырнул в кусты над обрывом.
— На Семашко?
— Ну да. Там тьма-тьмущая, мусор, все бомжами загажено. Вот в дерьмо где-то наступил… В общем, под одним кустом свои снасти сбросил, а под другим то, что взял.
Варя потянулась к сумке, которую принес Артем. Он замахал руками:
— Погоди, потом! Сумка непромокаемая, там все в порядке. Слушай! Я сумку в кустах на Семашко спрятал, вылез и налегке по бульвару пошел.
— Зачем? Сидел бы в кустах.
— Вдруг стали бы шарить и на обрыве? А тут вот он я с добычей и инструментами. Нет, я пошел налегке по бульвару, вернее, двинул трусцой. Эту идею мне кретин подсказал, что на пробежку вышел. В такую-то погоду! Ну, я тоже побежал. А что? Одет я подходяще.
На Артеме был спортивный костюм, неприметная куртка, черная бейсбольная шапочка. Настоящий спортсмен-любитель, только глаза усталые, злые.
— И что дальше? — спросила Варя.
— Бегу. Менты останавливают. Я, не будь дурак, Юркой Скурлатовым назвался, адрес придумал, вернее, переделал из Юркиного — он ведь там неподалеку живет. Правда, номер его квартиры забыл, что-то наврал. Спрашивают документы. Я говорю: «Какие документы? Больной я, что ли, на пробежку документы брать?» Они говорят: «Если бегун, что в кустах делал?» Я говорю: «Вы уж извините, отлить надо было. Не посреди же бульвара в центре города нужду справлять». Вроде согласились, что-то записали, отпустили.
Варя нахмурилась:
— Это плохо. Тебя могли запомнить!
— Сам понимаю, но другого выхода не было. Бежал я вполне убедительно, бодрячком, руки пустые — менты у нас тупые, поверили. Зато потом я полночи под дождем слонялся, ждал, когда оцепление снимут. Зайти погреться некуда — подъезды все с домофонами, жильцы спят. Можно было в круглосуточный супермаркет сунуться, но там кругом камеры. На видео светиться мне ни к чему.
— А позвонить трудно было? Я тут извелась вся.
— Пока дело не сделано, лучше не трепаться. Мало ли что! Может, менты весь район прослушивали?
Варя засмеялась:
— Ну и фантазия у тебя! Разве так бывает?
— А то! Через телефонные компании… Ночью звонков мало, так что нужный словить ничего не стоит. Дело-то на миллион! Вот я и ходил по Семашко кругами, мокрый, как цуцик.
— Зашел бы сюда погреться. Впрочем, нет, ты правильно сделал: следил за местом, где спрятаны вещи. Погодка собачья, но вдруг влез бы кто-то туда? Те же бомжи.
Она снова сделала шаг к заветной сумке, и снова Артем ее остановил.
— Погоди! Ты ужас какая умная, ты все правильно понимаешь, — сказал он. — И знай, я все время честно торчал поблизости, никуда не отлучался. Темно, конечно, было, только зрение у меня единица, и клянусь, никто к обрыву не подходил. Оцепление сняли только полчаса назад. Я чуть выждал, рванул в кусты и пополз за вещами. Рюкзак свой сразу нашел, потом эту сумку… Тут-то и началась хрень.