— У тебя проблемы со здоровьем? — встревожился Маминов. — Чего же ты раньше ничего не говорил?!
— Так, ерунда, — отмахнулся Калачников. — Что-то вроде межреберной невралгии. Жить буду.
Беспокойство за друга на лице Маминова сменилось озорной улыбкой.
— Ну, ты силен! — заржал он. — Половой террорист! Сексуальный гангстер! Снимаешь даже врачих «Скорой помощи», приезжающих тебя спасать.
Тут Борис снова переключился на шашлык и, по каким-то своим признакам решив, что мясо уже готово, стал перекладывать шампуры с мангала на огромную металлическую тарелку, или круглый поднос, — судя по вязи, выбитой по краям этого предмета, вещь была сделана где-то в Азии и привезена в качестве сувенира из загранпоездки.
— Понимаешь, у меня из головы не идет один недавний случай, — произнес Калачников, пытаясь объяснить другу суть своих проблем и в целом своих взаимоотношений с шоу-бизнесом: у него вдруг появилось огромное желание высказаться до конца.
— Ну, — буркнул Маминов, не прекращая манипулировать шампурами.
Петр вкратце рассказал, как на днях у своего дома встретил двух почитательниц, как одна из них притворилась, что он сломал ей ногу, и как Волкогонова выставила мошенниц. Но вот последовавший затем разговор с Мариной о том, что это и есть его зрительская аудитория, Калачников изложил в мельчайших деталях, для него это было важно.
— Ну и что?! — удивился Маминов. — Было бы с чего расстраиваться.
— Неужели же действительно тогда у меня случилась встреча с моими основными зрителями?! Ты тоже считаешь, что я всю жизнь работал для развлечения таких вот баб?!
— А кто смотрит мою утреннюю передачу?! — возопил Борис. — Особенно когда я беру интервью о том, как ставить клизму кошке, выводить у нее блох или как устроить сортир на даче?! Что же мне теперь, вешаться?! Старик, я начинаю о тебе беспокоиться. Эта твоя сучка…
— Она не сучка.
— Эта твоя сучка, — упрямо повторил Маминов, — рядом с тобой — никто! Круглый ноль! Она не может подняться до твоего уровня и пытается опустить тебя до своего. Есть такие стервы! Им это доставляет огромное удовольствие. Но учти: как только у нее это получится, она потеряет к тебе всякий интерес. В тот же день! И вообще, ты цельный, состоявшийся человек, а все остальное выбрось из головы!
Последние слова прозвучали несколько невнятно, так как Борис стал стаскивать для пробы с одного из шампуров кусок мяса. Обжигаясь, он разжевал его.
— Уй, вкуснятина! — застонал он. — Пойдем, пока шашлык не остыл, пропустим под него по стопарику. — И уже продвигаясь к дому с дымящейся тарелкой в руках, он крикнул игравшим с собакой детям: — Кто хочет шашлык, бегом мыть передние лапы!