– Думаю, домашний квас будет намного приятней. Я сейчас…
Григорию стало ещё жарче, когда разглядел зеленовато-мутное содержимое емкости, из которой он только, что хотел утолить жажду.
– Вот, дурак! – Произнёс он вслух, на что петух утвердительно прокукарекал снова, слетел с забора, и деловито направился к своему гарему.
Григорий был уже сравнительно не близко, когда ему вынесли кружку доброго домашнего кваса.
– «Странный какой-то…» – Подумала девушка ему вслед, не замечая, как тонкая янтарная струя стекает через край.
В конторе Григория приняли радушно. Оформили мастером на железнодорожную ветку, что тянулась от завода до станции, протяжённостью в четыре километра. А так же, молодому специалисту, выделили отдельную комнату в общежитии, расположенном в центре посёлка, рядом с сосновой рощицей, за которой находился дом той самой девушки, тронувшей сегодня его душу и сердце.
Поселившись в одной из маленьких комнат, он прилег на одиноко стоявшую в переднем углу койку, прямо поверх одеяла, не снимая ботинок с уставших ног…
… Проснулся от непонятного шума, доносившегося из коридора. Хотя в ушах стоял сплошной комариный писк, он отчетливо слышал испуганный женский голос:
– Дай ты ему! Не обеднеешь! Ведь, взаправду пырнет…
Протирая глаза, Григорий вышел в коридор, и опешил от увиденной картины: у стены стояла кастелянша, выдававшая ему днём спальные принадлежности, а рядом с ней, цепко держа за руку, приставив перочинный нож к её пышной груди, покачивался пьяный мужчина. В сторонке шептались немногочисленные соседи. Григория от этого зрелища передёрнуло… Неожиданно для себя самого, он ринулся к хулигану и стиснутыми в замок обеими кулаками, нанёс тому сильный удар в подбородок. Выронив нож, тот рухнул задом на край скамейки, опрокинув на себя ведро с холодной водой, стоявшее на другом краю.
– Вона, участковый идет! Вызвал кто-то. – Выкрикнула одна из женщин.
– О-о-ой! – Взвыла кастелянша. – Посодют теперь!.. Вы хоть не говорите про ножик-то. Посодют, ведь, дурака-а!.. – слёзно взмолилась кастелянша, обращаясь к Григорию.
Поверженный муж, силясь подняться с мокрого пола, скрипел зубами.
– В чём дело?! – Громогласно спросил участковый. – Опять в ножички играем?
Григорий, сам не понимая, зачем это делает, незаметно носком ботинка, протолкнул валявшийся на полу складень под дверь кладовки. Он, поражённый натурой этой глупой бабы, которую только что чуть не зарезали, молча, прошёл мимо участкового, уставившихся на него соседей и вышел на улицу, где стоял весёлый комариный звон.
Солнце только-только спряталось за горизонт. В небе зазолотились пушистые облака. С реки, что была неподалёку от посёлка, слышалась перекличка судов. Оттуда потягивало сыростью и прохладой.