Когда Макс и Леля вошли в квартиру, они увидели Евгению Викторовну, стоящую одной ногой в тапке; другая нога была занесена над сапогом. Из такой неловкой позы, Ленина мать начала быстро объяснять свои действия:
- Лелек, ну где вы ходите? Я опаздываю. Звонила тебе по сотовому, что же ты не отвечаешь?
Леля механическим движением полезла в сумку, потом, озарившись догадкой сказала
- Мы в метро ехали, там сигнала нет.
Евгению Викторовну по существу не волновало Лелино объяснение, её волновал её сапог, в котором заело молнию. Дернув за крючок рывком и справившись с механизмом, она, отдувая челку со лба, распрямилась.
- Лелек, тетя Лида из Женевы приехала, привезла обалденный костюм. Я поеду, посмотрю. Приду поздно. Папа, к слову сказать, придет ещё позднее. У него совещание. Это чиновничий новояз - посовещаться означает выпить.
Уже в дверях, застегивая на ходу пальто, она сказала:
- Да, чуть не забыла. Тебя ваша Ника разыскивала, говорила что-то срочное.
- Что срочное? - удивилась Леля.
- Не помню, что-то с Соней случилось. Какие-то у неё проблемы. Впрочем, более уникальной мне представляется ситуация, когда у Сони нет проблем. На столике перед зеркалом Никин сотовый номер. Так, записала на всякий случай.
Как только за матерью закрылась дверь, Леля схватила телефон и начала судорожно набирать номер. Она не заметила, как Макс наблюдал за ней сузившимися в щелку глазами.
Наконец, она услышала Никин голос:
- Лелька, это ты? Все отбой, можешь дальше любоваться кубизмом.
- Да что случилось? - томясь от непонимания выкрикнула Леля.
- Ничего особенного. Соня опять соскочила. Сбежала из клиники, набухалась наркоты и теперь торчит дома. Мы с Лехой в пробке стоим, нам нужно было, чтоб кто-нибудь туда поехал, встретил врача. Но я тебе не дозвонилась, поэтому снарядила туда Шурупчика.
- Юлю? И она что, поехала?
- Конечно, ведь это я попросила, - с ударением произнесла Ника.
Тут связь оборвалась, но Леля не стала перезванивать. Итак все было ясно. Она коротко пересказала Максу все, что узнала от Ники, и начала неторопливо раздеваться. Макс выслушал все до конца и, нахмурившись заметил:
- Столько возни с Соней. Почему Ника носится с ней, как с сокровищами Агры? Ей что воспитывать некого? Читала бы Лехе книжки, глядишь, научился бы Гоголя от Дюма отличать.
- Макс, ты сейчас несправедлив. Мы же дружим, надо помогать друг другу. Она же несчастный человек. Ей лечиться надо.
- Интересная аксиома. Мы дружим, значит мы должны. Давайте все пройдем через катарсис - очищение через страдание, в этом нам окажет посильную помощь наша слабая на голову подруга Соня, - Макс разошелся так, что жестикулируя руками, задел на стене бра.