Пассивная форма симбиотического союза — это подчинение, или, если воспользоваться медицинским термином, — мазохизм. Мазохист избавляется от невыносимого чувства одиночества и отделенности, становясь частью другого человека, который направляет его, руководит им, защищает его, является, так сказать, его жизнью и его кислородом. Мазохист преувеличивает силу того, кому отдает себя в подчинение, будь то некий человек или некий бог; он — все, я — ничто, я — всего лишь часть его. Как часть, я — часть величия, силы, уверенности. Мазохисту не нужно принимать никаких решений, не нужно идти ни на какой риск; он никогда не бывает одинок — но не бывает и независим. У него нет собственной целостности, он еще даже не родился по-настоящему. Объект религиозного поклонения называют идолом; мазохистская любовь представляет собой светский вариант идолопоклонства, по сути своей совпадающий с религиозным отношением к идолу. Мазохистское отношение может сочетаться с физическим, сексуальным желанием; в этом случае в подчинении участвует не только душа человека, но и его тело. Мазохистским может быть подчинение судьбе, болезни, ритмической музыке, оргиастическому состоянию, производимому наркотиками или гипнотическим трансом — во всех этих случаях человек отказывается от своей целостности, делается орудием кого-то или чего-то вне себя самого; у него нет потребности решать проблему жизни посредством созидательной деятельности.
Активная форма симбиотического союза — это господство, или, если воспользоваться психологическим термином, употребляемым в паре с мазохизмом, — садизм. Садист хочет избавиться от своего одиночества и чувства социальной изоляции, превращая другого человека в часть самого себя. Он добавляет себе значимости и силы, соединяясь с другим человеком, который ему поклоняется.
Садист зависит от подчиненного человека так же, как и тот зависит от него; ни тот, ни другой не могут жить друг без друга. Разница лишь в том, что садист командует, эксплуатирует, причиняет боль, унижает, а мазохист подчиняется командам, эксплуатации, боли, унижению. В практическом смысле эта разница существенна, но в более глубинном эмоциональном смысле не так велика эта разница, как то общее, что их объединяет: соединение без целостности. Если это понять, то не удивляешься, обнаруживая, что некий человек ведет себя то по-садистски, то по-мазохистски, обычно по отношению к различным объектам. Гитлер вел себя в основном как садист по отношению к народу, но как мазохист — по отношению к судьбе, истории, «высшей силе» природы. Его конец — самоубийство на фоне полного разрушения — так же характерен, как и его мечта об успехе — полном господстве