Был жаркий, безветренный день. Начальник милицейского участка Ставиньский, беспрестанно вытирая пот с лица, усердно выстукивал одним пальцем на пишущей машинке какое-то донесение. Обрадовавшись появлению Боровца, что давало ему повод хотя бы на минуту оторваться от своей нудной работы, он достал из ведра с водой две бутылки пива и протянул одну Боровцу. Подпоручник с удовольствием пил холодный, горьковато-хмельной напиток.
— Ну что слышно, начальник?
— Да с тех пор пока тихо. На удивление тихо. Боюсь, как бы это не было, как говорится, затишьем перед бурей.
— А что люди говорят?
— Люди? Хо-хо! Чего только не говорят! Вокруг аж гудит от разных слухов, домыслов, комментариев и сплетен. Последних, как всегда, больше всего. Одни говорят, что Рейтара убили, другие — что погибло по меньшей мере тридцать бандитов и Рейтар готовится отомстить. Ходят слухи, что убитый, которого показывали в Ляске, вовсе не Молот, а какой-то другой человек, труп которого подложили вместо Молота. — Ставиньский отхлебнул пива. — Но, несмотря ни на что, люди все еще боятся. Народ здесь, подпоручник, крайне запуган, причем с давних пор. Боится и часто от страха помогает бандам.
— Только ли от страха? В бандах в основном шляхта, в хуторах тоже, вот и помогают друг другу. Классовая солидарность. Что им народная власть? — бросил Боровец.
Ставиньский встал, надел мундир, как будто бы ему вдруг стало холодно.
— Все это не так-то просто, подпоручник. Я, например, тоже из шляхты. Если понадобится, то и родовой герб могу отыскать, но это еще ни о чем не говорит. Элиашевич, кстати, тоже выходец из шляхты — татарской, времен Ягелло, старой шляхты со своим гербом. В Элиашках одни Элиашевичи, в Ставище — Ставиньские, в Корабях — Корабяки. Нет, это еще ни о чем не говорит.
— Я же не вас имел в виду. Что слышал, то и говорю, а если честно, то я у вас здесь со всеми этими крестьянами и шляхтичами никак не могу разобраться. Внешне вроде бы никакой разницы: мужик как мужик, здесь нищета и там нищета, но этот шляхтич, а тот почему-то крестьянин.
Ставиньский рассмеялся:
— Так оно и есть. Внешне никакой разницы не заметишь. Более того, часто крестьяне живут даже богаче и хозяйствуют получше, чем шляхтичи, но те шляхтичи, и все тут! Традиция, подпоручник, традиция!
— Да бросьте вы наконец свои традиции, ведь сейчас уже середина двадцатого века! В школе о шляхте на уроках истории рассказывали, но мне и в голову не могло прийти, что увижу живого шляхтича, к тому же еще начальника отделения госбезопасности. А где, ясновельможный пан шляхтич, ваша сабля?