Но сначала Чарли должен принять теплую ванну, хорошо выспаться и еще раз поговорить с Сюзанной. С тех пор как она сбежала из Цинциннати, у него внутри как будто образовалось пустое место. Он сильно скучал без нее, хотя ему не приходило в голову признаться в этом ни себе, ни ей. Он скучал отчасти по ее грубоватому житейскому юмору, отчасти по ее телу, но в основном ему не хватало ее из-за того, что она была духовно близка ему — такая же целеустремленная, такая же здравомыслящая.
Если вам придется путешествовать почти неделю в компании аутистического феномена, то через несколько дней вы будете близки к тому, чтобы у вас появились те же галлюцинации. Еще несколько дней с Рэймондом, и Чарли, возможно, тоже не сможет жить без Вапнера. Кроме того, Чарли начинал беспокоиться по поводу грядущего слушания дела об опекунстве. Ему нужна была моральная поддержка Сюзанны, ему необходимо знать, что она болеет за него, в то время как он сражается с неким психиатром. А еще Чарли хотел доказать Сюзанне, впрочем как и психиатру, что он действительно благотворно влияет на брата. Это стало предметом его гордости, возможно, даже больше. Возможно, ему было важно то, что ему есть что доказывать.
Оставив Рэймонда в баре у небольшого столика, с высоким стаканом имбирного пива и тарелкой свежих картофельных чипсов, Чарли пошел в вестибюль и позвонил Сюзанне. Вместо ее пикантного итальянского акцента он услышал вежливый голос автоответчика и повесил трубку. Он был расстроен. И решил себя хоть как-то вознаградить.
Гордо подойдя к столику портье, Чарли зарегистрировал их с Рэймондом в двухместном номере. Они это заслужили, особенно Рэймонд. Победители имеют право снимать сливки. Пусть проигравшие останавливаются в мотеле. Победители ночуют в двухместных номерах «Цезарь-Паласа». Вернувшись назад с ключами от комнаты в руке, он плюхнулся рядом с Рэймондом и заказал двойное виски.
Рэймонд смотрел на все происходящее вокруг, и глаза его сверкали. Все это было так ново, так чудесно и впечатляюще. Он был так возбужден, что не мог сидеть спокойно и ерзал на стуле.
— Хочешь принять ванну? — спросил Чарли, неверно истолковав движения Рэймонда. Рэймонд ответил ему молчаливым взглядом, который Чарли понял как «нет». Когда Рэймонд действительно говорил слово «нет», он обычно имел в виду «да». Когда он молчал, это скорее всего значило «нет».
— А я хочу, — сказал Чарли утомленно. — Пойдем.
Но Рэймонд смотрел через его плечо, зачарованный тем, что он там увидел. Чарли обернулся и проследил за его взглядом. На высокой табуретке у стойки сидела ослепительная девушка в блеске своих неполных двадцати лет. Милое личико, прекрасные волосы, великолепное тело. Без сомнения, проститутка.