>– Я… я, должно быть, бродил во сне, – пробормотал он.
>– Пожалуйста, не лги мне. Если ты должен смотреть на него, то хотя бы скажи мне об этом, не обижай недоверием.
>– Я не хотел, чтобы ты знала.
>– Знала что?! – закричала она.
>Но его ответ был прерван звуком шагов, спешащих к комнате. Это была Беатрис, в накинутом на плечи зеленом пеньюаре.
>– Что случилось? – спросила она.
>– Ничего, – ответила Корделия. – Гарри… показалось, что кто-то лезет в дом. Извини, что разбудили тебя.
>– Да, – произнес Гарри. – Э-э… ложная тревога. Извини. И спокойной вам всем ночи. – Он наспех поцеловал свою невесту и направился к лестнице.
>Корделия не сомкнула глаз до рассвета, утром проспала и вышла к завтраку с сильной головной болью. Раскаивающийся Гарри тут же предложил ей прогуляться в лес – чего уже давно не делал, – и они отправились к берегу реки. Пока они шли, он объяснил, что не врал, когда говорил, что бродит во сне; он уснул в кресле в своей комнате, и ему приснилось, что он рассматривает «Утопленника», и во сне он наконец увидел, что именно пыталось сказать ему лицо мертвеца. В этот момент он проснулся, и ему казалось, что он все помнит, но иллюзия быстро исчезла. Поэтому он взял ключ и пошел наверх, надеясь восстановить увиденное во сне.
>– И тебе удалось? – спросила она, изо всех сил желая верить ему, хотя его объяснения не выглядели убедительными.
>– Нет… я думал… но нет. Я совершенно забылся, и потом… потом как будто кто-то позвал меня.
>– Когда я уронила раму, ты посмотрел на меня с такой ненавистью. – Голос ее дрожал.
>– Извини… Я не был самим собой.
>– Тогда кем же ты был?
>Он замялся.
>– Я хотел сказать, что не сознавал, что делаю.
>– Гарри, посмотри на меня. Я готова разделить с тобой любую ношу. Но я не могу быть твоей женой, если ты не доверяешь мне.
>Он обнял ее и пустился в сбивчивые объяснения, вымаливая прощение. Говорил, что больше это не повторится; они запрут «Утопленника» в сундуке, и ключ будет только у нее, если она захочет, но в любом случае он больше никогда, никогда не посмотрит на него; он любит ее, обожает, не мыслит своей жизни без нее… все было очень трогательно, но она так и не приблизилась к разгадке причины его странного влечения. И, когда они подошли к реке, она поймала себя на том, что отстраняется от его поцелуев и все ищет в его лице ответ на мучивший ее вопрос, а между тем голова уже раскалывалась от боли, и ей пришлось вернуться домой. Ни аспирин, ни отдых не могли унять бешеную пульсацию крови в висках, и к тому времени, как она спустилась вниз, Гарри уже уехал, оставив лишь записку, в которой объяснял, что не хотел ее беспокоить.