— Я рассказываю тебе все как на духу. Ты не против, Вера?
Я покачала головой, чувствуя беспричинную ревность только из-за того, что он когда-то любил Рейчел. Сама мысль о том, что она побывала в его руках и получила от него хоть один поцелуй, была просто невыносима. Это была та ревность, которую я не имела права показать.
— Продолжай, — выдавила я наконец. — Я не против, я постараюсь понять.
Весь год — это был последний год их обучения, и в первый год работы архитектором — их отношения держались на этой опасной черте. Он был увлечен, а она без ума от него, но именно ему следовало проявить благоразумие, сказал Лоренс. Ему надо было решить наконец, любит ли он Рейчел Форрестер на самом деле или нет.
Но сильный и решительный Лоренс, каким я себе его представляла, в тот период своей жизни колебался. Эта слабость исходила из присущей его характеру доброты. Роман с Рейчел продолжался настолько долго, что он точно знал: ей будет невыносимо больно, если он бросит ее. Так что он все откладывал и откладывал этот день.
Ну, сказала я себе, не такое уж это и преступление. Почти все люди на земле делают ошибки из-за своей жалости. И Лоренс не был исключением. Но как известно, благими намерениями выстлана дорога в ад.
Однако он казнил себя. Никогда не прощу себе этого, повторял он снова и снова. Чувство ответственности перед Рейчел раздулось до невероятных размеров, когда однажды вечером она окончательно потеряла голову и призналась, что больше не в силах жить без него. К несчастью, тогда он уже абсолютно точно знал, что не хочет ее.
— О Лоренс, как ужасно для тебя! — прервала его я.
— Как ужасно для нее, — поправил меня Лоренс, невесело усмехнувшись, — и даже хуже.
Рейчел пошла вразнос, теперь вовсе не была похожа на рассудительную медсестру, какой всем представлялась. После дикой сцены она согласилась временно расстаться. Рейчел уехала в Лондон работать медсестрой в одной из крупных клиник Вест-Энда, где весьма преуспела. Лоренс постарался забыть обо всем и с головой ушел в дела.
Потом занемог дядя Джеймс, и на этот раз болезнь оказалась смертельной. Какое-то время он пробыл в частной лечебнице в Ланкастере, но потом снова переместился в Большую Сторожку. Говорил, что предпочитает умереть в родных стенах.
Вот тут-то на сцене снова появилась Рейчел.
— Позволив ей стать сиделкой дяди Джеймса, я допустил главную ошибку. Рейчел услышала от друзей, что сэру Джеймсу уже не выкарабкаться и что у него есть сиделка, которая не нравится старику, и она ухватилась за эту возможность. Она частным порядком написала дядюшке и предложила свою помощь. Что я мог поделать?