Тед работал на городском складе, в часе ходьбы от дома. Трудился он по двенадцать часов в день, и платили ему двадцать три шиллинга в неделю. В округе говорили, что, пока кормилец зарабатывает фунт в неделю, семья еще может свести концы с концами, но если доход опустится ниже этого уровня, значит вы впали в нищету. За квартиру Миллеры платили семь шиллингов в неделю, и еще шиллинг в неделю уходил на уголь. Несмотря на это, полуподвал все равно оставался холодным и сырым — такова была оборотная сторона низкой квартирной платы. У подруги Сильвии Джоан, которая жила неподалеку, в трех комнатах на верхнем этаже, было семеро детей, и угля семья тратила меньше. И все же Сильвия не хотела бы оказаться на месте Джоан: Тед был таким добрым и мягким, он ни разу не ударил никого из детей, и уж конечно ни разу не поднял руку на Сильвию.
Он даже курить бросил много лет назад и почти не пил. А если и выпивал, то почти не менялся. У мужа Джоан был ужасный характер; детей, если они не слушались или грубили, он порол кожаным ремнем. А если Джоан не успевала приготовить ему обед или завтрак, то, возвращаясь по утрам с работы, он бил и ее. И хотя зарабатывал он больше Теда — почти тридцать шиллингов в удачные недели, — из них целый шиллинг он всегда тратил на выпивку.
Тед и Сильвия жили вместе уже восемь лет и по-прежнему были счастливы. Конечно, жизнь — штука нелегкая, но детишки были здоровы, трое старших неплохо учились в школе, все умели читать и писать, а Билли, самому старшему, хорошо давалась арифметика. И улица, на которой они жили, им нравилась: бузотеров тут было мало и, случись что-то, каждый сосед готов протянуть руку помощи. Да и хозяин дома не так уж плох. Дважды, когда Тед запоздал с платой за квартиру — первый раз, потому что болел ребенок и нужно было заплатить доктору, а второй раз, когда Тед сам прихворнул и три недели не работал, — хозяин дал им отсрочку.
Поэтому Сильвия не беспокоилась, что их выкинут на улицу. Найти всем место в этакой тесноте, следить, чтобы все были здоровы, несмотря на вечную сырость, держать всех в чистоте при таких-то высоких ценах на мыло и горячую воду, следить, чтобы не заводились клопы, — вот те ежедневные обязанности, которые ей приходилось выполнять. Но ее Тед был добрым, терпеливым человеком, и Сильвия все успевала и даже сумела сохранить свой веселый нрав. Хотя она очень боялась, что, если в семье опять появится ребенок, она просто не выдержит.
Это невозможно, этого просто не может быть! Только не сейчас! Только не сейчас, когда все так наладилось, не сейчас, когда ее работа была такой увлекательной и доставляла ей столько удовольствия, не сейчас, когда она чувствует себя счастливой и сильной, — нет, только не это! Да этого и не может быть. Задержка всего в несколько дней. Может быть, потому что последнее время она так много работает? Да, наверняка так и есть. И конечно, она переволновалась. А волнение всегда чревато задержкой. И все же… да, она знает, когда это могло случиться… если все-таки случилось. В ночь после обеда с литераторами, куда Оливера пригласили выступить с речью. Он страшно нервничал и целыми днями репетировал свой спич. Селия терпеливо слушала, давала советы, отмечала удачные обороты, литературные реминисценции, удачные шутки. Вечер устраивали в «Гаррике»