Самоцветы поблескивали в свете свечей, пощелкивали, сталкиваясь друг с другом, щекотали пальцы Глокты, когда он двигал и крутил камни, меняя местами.
«Но его преосвященство будет горько рыдать в случае моего неожиданного исчезновения. То же самое можно себе представить с банковским домом „Валинт и Балк“. И где же на всем Земном круге мне удастся укрыться от слез столь могущественных хозяев? Да и зачем? Точно так же я могу сидеть на своем искалеченном заду и ждать, когда по мою душу явятся наемные убийцы. Лежать в кровати, чувствовать боль и думать обо всем, что я потерял».
Он мрачно взглянул на драгоценные камни — чистые, твердые, прекрасные.
«Я сделал свой выбор давно. Когда взял деньги у Валинта и Балка. Когда поцеловал кольцо, символизирующее полномочия. Даже раньше того, как попал в императорские тюрьмы, — когда скакал по мосту в уверенности, что лишь могущественный Занд дан Глокта способен спасти мир».
Сильный стук эхом разнесся по комнате, и Глокта поднял голову, приоткрыв беззубый рот.
«Не хотелось бы, чтобы архилектор…»
— Именем его преосвященства, откройте!
Глокта скривился, потому что судорога сковала его спину, когда он слез с кресла и сгреб камни рукой. Бесценные, они поблескивали у него в ладони. Пот выступил на лбу.
«А что, если архилектору стало известно о моем небольшом кладе?»
Он усмехнулся и взялся за кожаный футляр.
«Я собирался рассказать об этом, в самом деле собирался, но никак не мог найти подходящее время. Незначительное дельце, всего лишь выкуп».
Глокта теребил камни и в спешке случайно задел один. Камень, поблескивая, упал на пол с отчетливым звуком — стук, стук.
Еще один удар в дверь, на этот раз сильнее, так что тяжелый замок задрожал.
— Открывайте!
— Уже иду!
Глокта заставил себя опуститься на пол, со стоном опершись на руки и на колени. Шею пронзала боль. Он нашел его — плоский зеленый камушек, застрявший между досками, поблескивал в свете огня из камина.
«Попался, шалун».
Он подобрал камень, с трудом поднялся с пола, опираясь на край стола, закрыл футляр на один оборот, потом на два.
«Нет времени, чтобы спрятать его подальше».
Глокта спрятал футляр прямо под рубашку, под ремень, схватил свою трость и захромал к двери, вытирая вспотевшее лицо, поправляя одежду и стараясь придать себе невозмутимый вид.
— Я иду! Не нужно…
Четыре здоровенных практика ворвались в комнату, отпихнув его, так что едва не сбили с ног. За ними в коридоре виднелась фигура его преосвященства архилектора, чье хмурое лицо выражало крайнюю злость. Еще два практика весьма внушительных размеров стояли за его спиной.