— А где Грязный Нос?
Последовала пауза.
— Убит, я думаю.
— Убит? Как это?
— У них там кто-то есть, Ворон. Какой-то здоровенный гад.
Ворон. Логен знал это имя. Голос он тоже узнал, теперь хорошо расслышал. Этот воин сражался за Малорослика. Его нельзя было назвать другом Логена, но они знали друг друга — стояли рядом под Карлеоном, дрались бок о бок. И теперь снова встретились. Их разделяло несколько шагов, и они были готовы убить друг друга. Странно, как может обернуться судьба. Сражаться по одну сторону с человеком или против него — почти никакой разницы.
— Северянин? — послышался голос Ворона.
— Может быть. Кто бы ни был, дело он знает. Подскочил очень быстро. Я даже не успел снять стрелу с тетивы.
— Паршивец! Но мы не можем уйти. Разобьем лагерь здесь и будем преследовать их завтра. Возможно, нам удастся заполучить этого громилу.
— Это уж точно! Он у нас попляшет, не сомневайся. Я лично перережу ему глотку, этому подонку.
— Отлично. Но пока держи ухо востро, а мы немного поспим. Возможно, гнев взбодрит тебя, чтоб не заснул.
— Да, вождь. Ты прав.
Логен сел и внимательно наблюдал, ловя взглядом неясные очертания фигур, как четверо воинов расстелили попоны, завернулись в них и улеглись спать. Пятый уселся спиной к ним и стал вглядываться в темноту, как раз в сторону Логена. Логен ждал, пока не услышал, как один из воинов захрапел. Накрапывал дождь, его капли глухо ударялись и медленно стекали с сосновых ветвей. Постепенно они пропитали влагой волосы Логена, промочили одежду, скатывались по лицу и падали на влажную землю: кап-кап-кап. Логен сидел, молчаливый и неподвижный, как камень.
Терпение может быть устрашающим оружием. И очень немногие умеют им пользоваться. Непросто все время думать об убийстве, когда сам ты уже вне опасности и жар в крови угас. Но Логену терпения было не занимать. Он сидел, а время медленно ползло; он думал о прошлом, пока луна не поднялась высоко и ее бледные лучи не осветили деревья, опускаясь на ветки вместе с капающим дождем. Этого бледного света ему хватило, чтобы не действовать вслепую.
Он выпрямил ноги и двинулся вперед, пробираясь между стволами деревьев, осторожно выверяя каждый шаг в кустарнике. Дождь был его союзником, тихое постукивание капель скрадывало его осторожную поступь, когда он обходил часового.
Логен вытащил нож, и влажное лезвие сверкнуло в неровных бликах лунного света. Выйдя из тени деревьев, он скользнул к лагерю. Прошел между спящими воинами так близко, что мог прикоснуться к любому из них. Почти как брат. Часовой втянул воздух носом и неловко задвигался, плотнее закутавшись во влажную попону, унизанную поблескивающими каплями дождя. Логен остановился и подождал, глядя на бледное лицо одного из спящих воинов: тот лежал на боку, глаза его были закрыты, а рот широко открыт, едва заметный пар от дыхания таял во влажном прохладном воздухе.