На цыпочках я прокралась к кровати, опустила загадочную коробку на пол и завернулась в одеяло. Я лежала на подушке и слушала стук сердца в ушах. Из головы не шли подробности признания Юнипер, ее смятенная попытка собрать воедино фрагменты раздробленного сознания, объятие, которым она обменялась с Перси на кладбище домашних животных. И тогда я поняла, почему Перси Блайт мне солгала. Я не сомневалась, что Томас Кэвилл действительно погиб штормовой октябрьской ночью 1941 года, но его убила не Перси; она просто до последнего вдоха защищала свою младшую сестру.
Вероятно, я наконец заснула, поскольку следующее, что помню, — тусклый, влажный свет, пробивавшийся сквозь щели в ставнях. Гроза миновала, сменившись усталым утром. Я немного полежала, уставившись в потолок и вспоминая события прошлой ночи. При долгожданном свете дня я окончательно уверилась, что именно Юнипер в ответе за смерть Томаса. Это все объясняло. А еще я знала, что Перси и Саффи готовы на все, лишь бы навеки скрыть правду.
Я вскочила с кровати и едва не споткнулась о коробку на полу. Подарок Юнипер. Столько всего случилось, что я совершенно о нем забыла. Коробка была того же размера и формы, что и коробки Саффи в архивной. Я открыла ее и обнаружила внутри рукопись, но эта рукопись принадлежала не Саффи. На обложке было написано: «„Судьба: история любви“, Мередит Бейкер, октябрь 1941 года».
Мы все заспались, и хотя утро уже заканчивалось, когда я спустилась вниз, в желтой гостиной был накрыт завтрак, и три сестры сидели за столом. Близнецы щебетали, как будто ночью не случилось ничего необычного. Возможно, так и было; возможно, я стала свидетельницей всего лишь одного прискорбного эпизода из многих. Саффи улыбнулась и предложила мне чашечку чая. Я поблагодарила ее и взглянула на Юнипер, которая безучастно покоилась в кресле; в ее поведении ничто не выдавало ночного волнения. Мне показалось, что, пока я пила чай, Перси наблюдала за мной чуть более пристально, чем обычно, но это могло быть следствием ее вчерашней исповеди, истинной или ложной.
После того как я попрощалась с остальными, она проводила меня до вестибюля, и по дороге мы довольно мило поболтали о разных пустяках.
— Что касается моего вчерашнего рассказа, мисс Берчилл… — Она решительно стукнула тростью. — Хочу еще раз повторить, что это был несчастный случай.
Я догадалась, что она проверяет меня; желает убедиться, что я по-прежнему верю ей и Юнипер ничего не говорила мне ночью. Мне представилась возможность открыть свои карты, напрямую спросить, кто в действительности убил Томаса Кэвилла.