— У меня есть именно то, что тебе нужно. А то, что ты держишь в руках, наверное, предназначено мне?
Мессалина протянула женщине мешочек, наполненный сестерциями. Женщина с жадностью схватила его:
— Подожди меня здесь, я скоро вернусь.
Локуста прошла в соседнюю комнату и оставалась там довольно долго, без сомнения подсчитывая деньги. Мессалина начала терять терпение и уже была готова отправиться за ней, когда отравительница вернулась с сияющим от радости лицом.
— Очень хорошо. А вот это — тебе, — сказала она, протягивая Мессалине небольшой сосуд из оникса. — Жидкость, которая в нем содержится, прозрачная, словно родниковая вода. Она отстаивалась в течение многих лун и не имеет ни вкуса, ни запаха. Было бы хорошо, если бы ты смогла опоить допьяна того, кому она предназначена. Тогда он умрет, ничего не осознавая, во время тяжелого сна в состоянии опьянения.
— Локуста, меня восхищает твоя предупредительность. Я действительно хотела бы, чтобы человек не мучился.
— Знай, однако, что существует противоядие, которое может подействовать даже много часов спустя. Если вдруг ты пожалеешь о сделанном, сможешь избежать худшего.
— Благодарю тебя за это предупреждение, но мне оно ни к чему. Будь здорова.
Мессалина положила флакон в мешочек, висящий у нее на поясе, и спешно вернулась с Ливией в дом на Квиринале.
Тит был там, и, томясь ожиданием, принялся много пить. Влекомый своей судьбой, он, сам того не ведая, шел навстречу желаниям Мессалины.
— Почему ты так поздно? — спросил он. Хмель умерил спесь в его тоне.
— Меня задержали во дворце дела, — ответила с равнодушным видом Мессалина.
Она доверила смертоносный флакон Ливии; та оставалась в соседней комнате, ожидая, когда ее позовет госпожа.
— Неужели эти дела важней, чем наша любовь?
— Разумеется, нет, но у императрицы есть обязанности, которые она должна исполнять.
— Их нужно исполнять после.
— Значит, я должна сказать своему мужу, который задержал меня, что я его оставляю, потому что спешу на свою виллу, где меня ждет любовник, а я не хочу, чтобы он сердился?
— Ты должна это делать, не раскрывая правды этому глупцу. Впрочем, однажды я явлюсь к нему и скажу, что он не достоин тебя, что должен оставить тебя в покое и отпустить на все четыре стороны.
— Ты с ума сошел, Тит.
— Я без ума от тебя и признаю это.
Тит возлежал на ложе возле стола с фруктами и кувшинами разнообразного вина. Он взял Мессалину за руку и привлек к себе, сделав знак удалиться трем девушкам, которые развлекали его пением и игрой на флейте, арфе и кифаре. Мессалина, наполнив чашу, отпила несколько глотков и протянула любовнику. Тот залпом осушил ее.