А вот на такую молчаливую капитуляцию точно нельзя соглашаться!
— В таком случае, не теряя времени, мы можем пока остановиться на «союзнике» и перейти к другим вопросам повестки дня, — нашёлся я.
— Если речь просто о союзнике, то что вы делаете в Курии? — лениво осведомилась ещё одна женщина-куриалка. Кажется, её зовут Фидейвилль. Наследница очень крупного землевладельца, довольно известная чародейка. Один из ведущих монильских экспертов в области масштабного магического конструирования. Мне ещё предстояла работа с ней, как только появятся идеи, на какой принцип следует опираться при перестройке мировой энергосистемы.
— Я ведь тут не просто так заседаю. Готов отдать свои умения и силы Монилю, несмотря на то что не считаю пока свою родину его частью в законодательном, судебном и исполнительном смыслах. О чём это говорит? О том, например, что в моём понимании страны вполне могут состоять в равноправном союзе, который выгоден обоим, но не подгребать друг друга под себя. Часть стран у меня на родине так и живут. Это объединение называется «Евросоюз». Семь стран, входящих в этот союз, являются монархиями, остальные двадцать — республиками. Им ничто не мешает представлять собой единый политический и экономический организм. — И я приготовился к долгому спору.
— Допустим, — ответил Дьюргам, судя по тону, принявший мои слова — безотносительно своего к ним отношения. — Допустим. Мы готовы обсуждать провинцию Хастарет и союзника Терру. Пусть так. Однако мы полагаем, что в дальнейшем формальная ситуация должна быть подвергнута корректировке. Если союз, то это нужно будет утвердить на уровне Курии, а также обсудить другие формальности. Нашему новому собрату из Терры-Беллесты должна быть понятна вся сложность процедуры.
— Понятна. Ещё как понятна!
Мне пришлось обсудить и добычу магических полезных ископаемых, и захоронение отходов, и торговые отношения двух миров — на всё это у меня имелось «добро» от ООН, а также лично от российского главы государства. Потом пару часов коллегиально пережевывать кучу вопросов, которые в другое время показались бы мне не стоящими такого пристального внимания. Но у куриалов на этот счёт имелось своё мнение.
К моему изумлению, вопросами практическими не обошлось. Когда поднялся вопрос моих взаимоотношений с «моими землями», я попробовал отшутиться. Не прокатило. Да, шутку приняли, но упорно вернули обсуждение в то же русло. Как обстоят у меня дела? Осознаю ли я, что несу перед Курией полную ответственность за своих людей? Как понимаю эту ответственность? Я даже напрягся, предполагая, что путь, по которому пошло обсуждение, очень уж перекликается с мнением айн, а о нём она постоянно напоминает мне. Хотелось воскликнуть: «Чего ж вы хотите-то от меня? Что ж вы насели-то так разом?» Особенно обеспокоила меня настойчивость Муйредаха.