А все просто! Они, эти горные инженеры, создали свою, закрытую от всех касту. Свой вуз в Питере, свои училища, где свои преподаватели учат большей частью своих учеников. Потом свои парни женятся на дочерях своих. И все со всеми повязаны. Поймай за руку одного, потяни ниточку – и на свет выползут все. То есть ВООБЩЕ ВСЕ горные инженеры страны. Начни заворачивать гайки, судить и отправлять их на каторгу – придется расправиться вообще со всеми. И кто тогда станет заведовать шахтами и плавильнями? Кто сможет разобраться в технологиях? Их просто боятся трогать по той простой причине, что обычные люди воспринимают их работу как… Как волшебство, едрешкин корень!
Нужно срочно, немедленно рушить династическую систему. Звать сторонних, быть может, даже и заграничных специалистов, а остатки кланов так придавить, чтобы пискнуть боялись. Но чтобы это стало возможным, требуется частная инициатива. Должна появиться востребованность в гражданских геологах и металлургах. А самое главное, должна быть уничтожена феодальная собственность… Нет, даже не государя императора на свои вотчины, а право этой касты распоряжаться природными богатствами страны.
Ведь что получается? О богатейших угольных залежах Кузбасса уже сто лет известно, а используют горюч-камень только на единичных предприятиях. Касте невыгодно. По долине Мундыбаша экспедиции пятьдесят лет назад прошли. Наверняка и о горах, почти полностью состоящих из железа, знают. А не разрабатывают.
В прошлом году некто Быков Михаил Гаврилович, горный инженер в четвертом поколении, объявил о нерентабельности продолжения работ на Томском железоделательном заводе. Понятия не имею, кому пришло в голову назвать так мануфактуру, расположенную в ста верстах к западу от Кузнецка. Но факт остается фактом: основанием для такого заявления послужило то, что для загрузки доменных печей постоянно не хватает руды. Оказывается, Гурьевские заводы с механической фабрикой съедают львиную долю. Ну и древесный уголь приходится возить очень уж издалека. Вокруг самого завода на пятьдесят верст ни одного деревца не осталось. Горное правление приняло решение прекратить работы на Томском заводе. Тысячный поселок попросту бросили на произвол судьбы. В цехах поставили охрану из числа Горной Стражи, чтобы оставленное в целости и сохранности оборудование не растащили.
Варежка принес копию прошения в канцелярию Фрезе от Филева Е. К. – тестя Матвейки Басова, о передаче ему Томского завода в аренду. На листе обнаружилась и виза горного начальника – «не время еще». Кстати сказать, руду Киприянович планировал брать в Мундыбаше, а плавить на угле, по примеру Смирнова, управляющего Гурьевских заводов. Вот вам яркий пример, как каста привыкла распоряжаться в своей вотчине.