Направленный на нее шест она отбила в сторону, но он все же чуть-чуть изменил траекторию ее полета — прыжок получился несколько завышенным. Отступать в сторону было бесполезно, ибо размах ее лап превышал два метра. Инстинкт самозащиты и опыт циркового артиста сработали одновременно. Углядев просвет между матушкой-землей и летящей смертью, я сделал кувырок навстречу зверю и, находясь в перекате, с криком «Огонь!» нанес сокрушительный удар по многострадальной переносице. В то же мгновение электрик отключил свет и одновременно грохнул выстрел. Свет немедленно зажегся, и вновь прозвучал выстрел из ракетницы.
Оглушенная и ослепленная тигрица упала туда, куда принесла ее инерция. Плахотников включил брандспойт и окатил нас с тигрицей мощной струей воды. Не дожидаясь продолжения схватки, я пулей вылетел за дверь.
Тигрица впервые столкнулась с таким противником. Она мотала мокрой головой и явно была озадачена. А я, счастливый, что все позади, смеясь, произнес:
— Вот так, моя милая, не будешь на меня нападать — не будешь получать таких шелобанов!
Меня поздравили с благополучным возвращением.
Плахотников же, вошедший в раж не меньше моего, азартно закричал:
— Молодец, Запашный! Молодец, акробат! Входи, входи еще раз, пока тигрица сидит обалдевшая! Демонстрируй ей свое бесстрашие!
Но я не торопился. У меня дрожали ноги и руки, лицо покрылось потом, братьям с трудом удалось отобрать палку, в которую я вцепился мертвой хваткой. Потом все тело затрясло от озноба.
Бригада «скорой помощи», ставшая свидетелем всего происшедшего, как оказалось, волновалась не меньше моего. Одной из медсестер стало плохо. И врачи, наперебой восхищаясь увиденным, сделали нам обоим успокоительные уколы. Один особенно молодой и горячий доктор уверял, будто сцена, только что происшедшая на его глазах, превосходит любое самое прекрасное представление. Уезжая, врачи обещали высылать бригаду на каждую репетицию.
Придя в себя и обсудив все мелочи и допущенные ошибки, мы показали тигрице ружье, что заставило ее немедленно ретироваться в клетку, расставили по вольеру ящики с прорезями и вновь подвесили под потолок мешки с песком.
Когда все было готово, я изрядно хлебнул валериановой настойки и позвонил в «Скорую». Но там неожиданно отказали. Во-первых, сказали мне, врачам и так попало за то, что приняли вызов, когда с укротителем еще ничего не случилось, во-вторых, перепуганная сестра до сих пор (а уже была полночь) не пришла в себя, а в-третьих, знакомая нам бригада давно отпущена по домам.
— Так что не звоните, пока ничего не стряслось, — подытожила дежурная. — А еще лучше — найдите себе работу поспокойнее. Будьте здоровы! — И в трубке раздались короткие гудки.