- Ты в наглую пользуешься моей добротой. Вот отдам тебя барону, будешь знать, как издеваться над хозяином.
Несмотря на угрозы, Джонатан спокойно продолжал сервировать стол. Лицо его было невозмутимо, лишь в уголках губ пряталась улыбка.
- Слышал бы вас сейчас батюшка, господин. Отдать своего слугу какому-то барону окраин. Причём бесплатно. Нельзя разбазаривать семейное добро. Садитесь лучше кушать, а то всё остынет.
- Ничего, старый злыдень, подогрею. Маг я или нет, в конце концов? - Гарвин повернулся к столу, и между пальцев его вытянутой руки пробежали языки пламени.
От этого жеста обычные люди бежали, куда глаза глядят: или падали, стараясь уберечься от всепоглощающего пламени, что сейчас сорвётся с руки боевого мага. Джонатан же, не обращая на огонь никакого внимания, чуть отодвинул стул, чтобы удобнее было сесть, встал рядом.
- Вы же помаленьку огонь не любите пускать. Увлечетесь, мясо согревая, и спалите его. Вместе со столом. Идите, лучше, перекусите, а то день сегодня будет загруженный, господин. Вам силы понадобятся.
- Что за наплевательское отношение к грозному господину? Вот у барона - слуги так слуги: боятся, трясутся, глаз поднять не смеют. А этот ещё и командует: сядь, поешь. - Гарвин посмотрел на Джонатана.
Старый слуга был рядом с ним всю жизнь. Гарвин родился в богатой и знатной семье придворных, Джонатан был приставлен к мальчику и был рядом с ним первые пять лет жизни. Потом у ребёнка обнаружили дар, и он был отдан в школу магов. Слуга за это время очень привязался к мальчику, и попросил позволения и отца Гарвина отправиться вместе с молодым господином. Конечно, маги были отдельной кастой, и любой ученик, будь он герцогом или простолюдином, считался равным другим воспитанникам. Прежние титулы забывались, и у выпускника, если он смог сдать выпускной экзамен, появлялось новое звание - Владыка. Маги были практически самыми могущественным классом в империи, и подчинялись только императору. Но это выпускники, а ученики должны были забыть прежнюю жизнь, в школе не должно было быть разделение на богатых и бедных. А уж о личном слуге не могло быть и речи. Но среди равных всегда есть кто-то "более равный", и отец Гарвина предложил все свои силы и связи, а они были немалые, и сделал так, чтобы его ребёнок жил и учился с максимально возможными льготами. Неизвестно, как ему это удалось, но Джонатану было разрешено прислуживать молодому господину. Конечно, слуга не мог жить на территории академии, и ему был куплен небольшой домик прямо у стен школы магов. Каждое утро Джонатан приходил в академию, будил Гарвина. И пока молодой господин находился на занятиях, он занимался приборкой в комнате, стирал одежду, и выполнял другую работу. Вечером они разговаривали, подрастающий юноша делился с Джонатаном своими идеями, чувствами, переживаниями.