Поэтому я ломаю стрелу времени, чтобы вернуться назад к визиту пятнадцатилетней давности.
ВИЗИТ ПЯТНАДЦАТИЛЕТНЕЙ ДАВНОСТИ.
Было около десяти часов вечера, когда на пороге моей квартиры появился Вадим. Он молча протянул через дверь бутылку портвейна и бумажный кулек со сдобными булочками. Я, удивленный неожиданностью столь позднего визита, молча принял их.
- Можно? - спросил Вадим.
- Разумеется, - несколько поспешно, стараясь сгладить минутное замешательство, ответил я и посторонился, пропуская его вперед. У меня были другие планы по поводу того, как и где провести вечер, но законы гостеприимства заставляли внести в них коррективы.
- Ты один? - поинтересовался Вадим, проходя на кухню.
- С твоей бутылкой, - пошутил я, водружая ее по центру стола и выкладывая булочки на стоявшую рядом тарелку. Потом все же не удержался и добавил:
- Вообще-то, ты меня случайно дома застал. В следующий раз разумнее будет предварительно хотя бы по телефону позвонить.
Вадим ничего не ответил. Я порылся в холодильнике, достал открытую банку рыбных консервов, шоколадку. Потом выбрал из горы немытой посуды пару стаканов, ополоснул их горячей водой и передал Вадиму:
- Разливай.
Вадим наполнил стаканы портвейном на две третьи от края. Мы сели за стол.
- За что пьем? - поинтересовался я. - За встречу?
- За встречу, - согласился Вадим.
Мы чокнулись, выпили. Занюхали портвейн булочками. Помолчали. Я понимал, что у Вадима, никогда не отличавшегося любовью к портвейнам, случилось что-то неординарное. Он пришел ко мне разрешить мучившие его сомнения - укрепиться в каком-то своем внутреннем решении или безвозвратно отказаться от него.
- Ты давно был в Мелешках? - задал я нейтральный, как мне казалось, вопрос и неожиданно попал в точку.
Вадим, до этого в прострации ковырявший вилкой рыбные консервы, отодвинул банку в сторону, поднял глаза от поверхности стола, изучающе, сосредоточенно посмотрел на меня и произнес, без всяких предисловий, то главное, ради чего он и пришел ко мне. Но произнес не как один из возможных вариантов решения, мучавших его вопросов, а как единственно верный:
- Я уволюсь с работы и перееду жить в Мелешки, в монастырь.
- ?!!
- Я вернулся оттуда неделю назад. Это... Это... Это ужасно.
- Что ужасно?
- Все. Буквально все. Я не могу больше жить так, как мы живем - по животным законам.
- О чем ты?
- Ты говорил когда-то, что веришь в Бога...
- Говорил...
- Я не уверен, что ты меня поймешь, но постарайся. Кроме тебя меня никто не поймет. Поднимаясь к тебе по лестнице, я еще не знал, как решить. Сейчас я уже все решил, без всяких обсуждений. Сам. Потому что я должен был сам решить... Но я хочу, чтобы и ты понял меня...