— Где это ты пропадал, Илья, столько времени?
— Родных ездил проведать, — ответил Чургин, затем поставил лампу у порога, помыл руки у умывальника и обратился к жене Загородного: — Саня, налей-ка и мне стаканчик чаю.
Не спеша он налил чаю в блюдечко, бросил в рот кусочек сахару и, подув, также не спеша выпил. Потом оторвал листочек от газеты Загородного, насыпал в него махорки и закурил.
Загородный побледнел от охватившей его досады.
Чургин пустил под потолок колечко синего дыма, спокойно сказал:
— Спасибо, Саня, за чай. Ну, а теперь рассказывай, Илья.
— О чем ты спрашиваешь?
— О том, как ты перебежал к экономистам.
Загородный поправил наброшенный на плечи пиджак, стал возле печки.
— Говори, почему ты перебежал к экономистам, — жестко повторил Чургин и опять пыхнул дымом под потолок.
— Илья, что я тебе — мальчик, что ты так разговариваешь со мной? — нахмурился Загородный.
— Я с тобой не разговариваю. Как руководитель партийной организации я требую, чтобы ты объяснил свое поведение.
— A-а, требуешь? Так я тебе не подрядчик, а ты еще не штейгер, чтобы с меня требовать.
Чургин бросил к печке цыгарку, сказал жене Загородного:
— Саня, пойди, милая, посиди немного у соседки, — а когда ничего не понимающая женя Загородного вышла, он продолжал: — Илья, у меня не так много времени. Говори, я жду.
— Я не считаю себя обязанным держать ответ перед отдельной личностью, — высокомерно сказал Загородный.
Чургин встал. Его охватила жгучая досада и на этого человека и на себя за то, что пришел сюда с надеждой убедить Загородного в его неправоте. «Разговаривать больше не о чем», — подумал он и стал одеваться.
Надев картуз и взяв лампу, он сурово сказал:
— Я думал, что ты в чем-нибудь не разобрался, и хотел помочь. Теперь я вижу, что ошибался в тебе. Ты не был настоящим революционером, за которого я принимал тебя.
— Илья, мы можем поссориться, — еле сдерживаясь, проговорил Загородный.
— Ссориться можно с друзьями, с тобой мы будем драться. Прощай, — холодно бросил Чургин и вышел на улицу.
Дома Чургина поджидал Леон.
Он уехал из хутора. Уехал совсем, с твердым намерением устроиться работать на шахте.
Варя встретила его вопросом:
— А жена где, Алена?
— В хуторе осталась, — невесело ответил Леон и, поцеловавшись с сестрой, разделся и стал умываться.
Не успел он рассказать обо всем, что случилось в хуторе, как вошел Чургин.
— Вот те и на! Уже удрал? — остановился он на пороге с лампой в руке и внимательно посмотрел на сумрачно сидевшего возле стола Леона.
— С Аленой не поладили, — ответила Варя и встала, чтобы собрать на стол.