— Как он выглядит? — поинтересовалась Мюриэль, и ее дочь рассмеялась. Она была в хорошем настроении. Встреча с Саванной явно пошла ей на пользу.
— Все такой же красивый и такой же слабохарактерный. Как раньше я этого не замечала? Он по-прежнему самый великолепный мужчина на планете, но я теперь знаю ему цену. Я всегда считала его великолепным, но, слава Богу, больше в него не влюблена. А это уже кое-что.
Алекса стала свободнее и не была такой сердитой. Мюриэль давно уже ее такой не видела. Она была менее зажатой, несмотря на всю тяжесть последнего дела. Алекса работала в тесном взаимодействии с ФБР и теперь, когда ей уже не угрожали каждые пять минут отобрать это дело, получала удовольствие от работы с ними. Агенты ФБР женского пола в работе над этим делом не участвовали, и Алекса не возражала быть единственной женщиной в мире мужчин. Ей это нравилось. К тому же с агентами ФБР было интересно работать.
Алекса вернулась к своей работе, а Саванна — к учебе в чарлстонской школе. К факультативу по французскому языку она добавила китайский и получала удовольствие, пытаясь овладеть этим языком. Сдавать по нему зачет не требовалось, и никто не заставлял ее изучать язык. Постепенно Саванна обзаводилась в школе друзьями. С Джулианой она почти ежедневно встречалась в обеденный перерыв.
Саванна ходила на все волейбольные и футбольные игры и болела за команды своей школы. Ей позволили войти в состав команды пловцов, потому что кто-то выбыл из-за серьезной проблемы с ушами.
А в уик-энд после посещения матери капитан футбольной команды пригласил Саванну на свидание. Джулиана чуть в обморок не упала, когда услышала об этом. По слухам, он только что порвал с самой хорошенькой девушкой в школе.
— Ты собираешься встречаться с ним? — затаив дыхание спросила Джулиана, когда Саванна поделилась с ней этой новостью.
— Возможно. Я не занята, — довольно равнодушно сказала она.
Вечером в пятницу они сходили в кино, а потом зашли в кофейню. Его звали Тернер Эшби, и он был потомком генерала, которого звали точно так же. Он сообщил это за гамбургерами и молочными коктейлями.
— Кажется, в этом городе каждый приходится родственником какому-нибудь генералу, — заметила Саванна.
На ней были джинсы, розовый материнский свитер и туфли на высоком каблуке. Принарядившись, она выглядела не так, как девочки из Чарлстона. Была в ней этакая утонченность, присущая жительницам Нью-Йорка. И косметикой она хоть и пользовалась, но не злоупотребляла. Тернер, похоже, по уши влюбился.
— Здесь этому придают большое значение, — объяснил он.