— А в этом есть смысл, — сказала я вслух сама себе.
Действительно, мы с Пашей до сих пор живы. Он дважды приезжал к Владу. Вдруг Паша не интересуется его воспоминаниями, а исключительно строит препятствия мне? Притом успешно строит! Вторжение — беспроигрышный ход. Он знал: я кинусь спасать Влада, и в итоге мы получим недельный замок как идеальную страховку. Но Влад пришел ко мне сам, добровольно. Тогда Паша нас поссорил, что ему с блеском удалось. Черт, сходится… И зачем это ему?
— Нет, ерунда, — ополчилась я на собственные рассуждения.
— Может быть, закончишь с монологами и, наконец, поговоришь со мной? — ласково предложил Феликс.
— Наш разговор зашел в тупик. Ничего нового я тебе не скажу.
— Ну, это смотря как спрашивать, — произнес он очень вдумчиво. Стало ясно — просить у джинна надо не одеяло, а легкую и безболезненную смерть.
Я старательно искала в себе остатки упрямства и силы воли, но находила лишь пустоту и одно единственное желание — скорее бы все это прекратилось. При мысли о том, чтобы рыдать в три ручья и клясться в своей невиновности мне становилось противно. Да и не поможет.
Мгновение спустя комната утонула в пронзительном звуке, в котором я с опозданием угадала мелодию телефона. Феликс ответил на звонок, но общаться его не тянуло, поскольку я услышала два вопроса: «что» и «когда». Во мне зародилась надежда, что у него появились срочные дела, и он убьет меня быстро. Не самый плохой вариант.
Нужно подумать о хорошем. Просто подумать о чем-нибудь хорошем. Соня… вот она стоит на кухне, в распахнутой рубашке, и выдавливает на спагетти соус, рисуя им веселую рожицу. Потом садится на подоконник, водит пальцем по запотевшему стеклу. Выписывает свое имя — букву за буквой. Запускает руку в волосы, придерживая непослушную челку, и смотрит на меня. И неизменно улыбается, улыбается, улыбается… Я хочу помнить эту улыбку, только ее, и больше ничего…
Я не сразу заметила, что Феликс закончил разговаривать по телефону, и в комнате снова воцарилась тишина. Впрочем, кое-что изменилось — эмоции у него появились. Похоже, он очень хотел, чтобы я испарилась. С радостью бы это сделала, жаль, не знала как.
— Скверные новости? — поинтересовалась я.
— Для тебя отличные, — с неохотой откликнулся Феликс. — Час назад умерло еще двое, а ты бы до них не добралась.
— И я вне подозрений?
— Просто теперь я не уверен, что это ты. — Он шумно вздохнул и протянул мне руку. — Пошли.
Я предпочла не задавать вопросов. Приняла помощь и поднялась с пола, немало удивившись, как у меня это получилось. Сил не прибавилось, но мне так не терпелось убраться отсюда, что боль с усталостью отступили на второй план. Дверь вела прямиком на улицу. Внушительный участок вокруг недостроенного дома был обнесен высоким забором, и располагался, судя по всему, в коттеджном поселке. Соседний дом стоял настолько далеко, что кричать я могла долго — никто бы меня не услышал.