Когда зазвучала следующая мелодия, Эрни, как обычно, повел Эвелин к складным стульям в конце танцевального зала.
– Ох уж мне эти быстрые танцы! – Он пожал плечами и пошел в бар за пуншем.
Внезапно незнакомец появился вновь. Он протянул руку Эвелин, но та отрицательно покачала головой.
– Я не умею танцевать линду, – сказала она.
– А я умею и тебя научу, – он взял ее за руки и потянул за собой.
«В самом деле, – подумала Эвелин, вновь заливаясь румянцем, – я, наверное, слишком смущаюсь». Она стала нервно поправлять свое декольте, вдруг испугавшись, что станет видна бретелька ее комбинации. Он отвел ее руку.
– Не волнуйся, ничего не видно
Эвелин очень хотелось, чтобы Эрни вернулся скорее. Она еще никогда не чувствовала себя такой сконфуженной, как сейчас, когда рядом с ней был настойчивый мужчина, который даже не постеснялся заговорить о ее нижнем белье.
– Пойдем, – сказал он. – Я научу тебя танцевать линду. Ты же не хочешь, чтобы наши дети думали про нас, что мы старомодные. – И он сделал при этом выразительный жест.
– А вот и Эрни с пуншем.
– Тем более надо идти танцевать. – Он мягко потянул Эвелин к центру зала, приглашая следовать за ним и ничего не бояться, затем обвил левой рукой талию девушки, прижав ее к себе, и они начали танцевать.
Все парни были в темных строгих костюмах с галстуками, и Эвелин было немного не по себе от того, что ее партнер – Нат Баум – был одет ярко, как джазист. На нем были просторные брюки и двубортный пиджак с широкими открытыми лацканами, рубашка цвета лаванды великолепно сочеталась с этим нарядом. Ничего подобного Эвелин раньше ни на ком не видела. Это еще более усиливало ощущение необычности, и она почувствовала себя еще более взволнованной, когда зазвучала следующая мелодия и Нат Баум прижал ее к себе еще теснее.
Эвелин хотелось, чтобы этот танец никогда не кончался, а когда пришел черед снова танцевать с Эрни, она поняла, что старый друг уже не волнует ее и что ее сердце занял другой человек. Напрасно она весь оставшийся вечер пыталась отыскать глазами своего таинственного незнакомца.
Так и не увидев его до конца вечера, она подумала, что он уже с другой, более подходящей для него девушкой. Они, может быть, где-то в парке целуются по-французски. Эрни как-то склонял ее к этому, но Эвелин находила тогда это занятие отвратительным и негигиеничным. «Никогда не знаешь, к чему в конечном итоге это может привести», – говорила она Эрни, и он покорно соглашался с ее объяснениями, ограничиваясь целомудренными поцелуями. «А может, поцелуи по-французски и не так отвратительны, как мне всегда казалось?» – спрашивала она себя сейчас, прикидывая, как бы это выглядело с Натом Баумом. И вдруг Эвелин поймала себя на том, что она достаточно смела в своих мыслях и уже готова делать то, о чем раньше и речи быть не могло.