…В общем, я почувствовал к Саю Спенсеру что-то вроде благодарности.
Я проводил Линн до машины, поцеловал на прощание.
— Мне страшно жаль, но, похоже, наш совместный уик-энд накрылся.
Она сжала мою ладонь и сказала:
— Что поделаешь. Я уже привыкла. Я так потрясена случившимся! Босс твоего брата — какой ужас! — И добавила: — Я люблю тебя, Стив.
Я подумал: «Она будет чудесной женой. Умопомрачительной матерью». Поэтому ответил:
— Я тоже тебя люблю.
По сравнению с этим убийство — просто детские игрушки. Теперь вам понятно, как я влип?
Вечер оказался еще прекраснее, чем день. Но ни луна, взошедшая четырьмя часами позже, ни прожектора грузовика оперативной службы, осветившие место преступления, не в состоянии были сгладить ужасного впечатления от трупа.
А взглянуть на него стоило. Бездыханное тело Сая Спенсера лицом вниз распростерлось на кафельном полу. Надо заметить, что плитки кафеля были не просто безумно дорогими: каждый пятый темно-синий квадратик украшала ручная роспись, изображавшая рыб, причем все эти рыбки — изысканно тонких контуров и невообразимо сочных цветов, — и в самом деле водились у побережья Лонг-Айлэнда. Держу пари, какой-нибудь модный нью-йоркский декоратор убедил Сая, что в «океаническом мотиве» таится определенный шик.
Над продолговатым, светящимся в темноте бассейном в прохладном ночном воздухе склубился туман. Прямо за водоемом возвышался элегантный дом Сая — трехэтажный, просторный, с серой кровлей. Постройки начала двадцатых, той канувшей в Лету эпохи многодетных семей и благодушных слуг. Стань спиной к фасаду — перед глазами зажелтеет полоска пляжа, а за ней — Атлантический океан.
— Как там твоя прелестная нареченная? — поинтересовался сержант полиции Рэй Карбоун.
Мы остановились прямо у головы Сая. На Карбоуне был синий шерстяной костюм, а на носу красовались дорогие очки от Кларка Кента. Хилый, пузатый, сутулый, Рэй больше походил на замученного налоговой инспекцией бухгалтера, чем на переодетого супермена.
— Все так же прелестна, — отозвался я.
— Она более чем прелестна. На днях мы с Ритой говорили о вас. Линн даст тебе как раз то, в чем ты больше всего нуждаешься. Стабильность. Стабильность — вот где собака зарыта.
— Да, пожалуй что.
— Не думай, я не имею в виду пьянство.
— В порядке. Можешь об этом говорить.
— Насколько я понимаю, это уже в прошлом. Но видишь ли, я убежден, что
излечившихсяот алкоголизма просто не существует в природе. Бывают только
лечащиеся, и лечатся они до конца своих дней. А ты, Стив, был совершенно эмоционально неустойчив.