Но очень хорошо одетым неудачником.
Мы позвонили в дверь, и она открылась. В этот момент Робби Курц пережил сильное нервное потрясение.
— Истон Бреди, — представился мой брат и протянул Робби руку.
Робби машинально ее пожал и уставился на Истона. Потом пару раз моргнул, будто бы желая прояснить зрение. Думаю, он силился представить меня на два года моложе, и это ему с грехом пополам удалось. Но перед ним стоял франт в серых шерстяных брюках, бледно-голубой рубашке и сапфирового цвета свитере с треугольным вырезом, породистый, обеспеченного вида мужчина, поправляющий волосы — волосы, которые были слегка длинноваты. Вид этих волос не был неопрятен, не напоминал о временах хиппи, — нет, эти волосы будто бы говорили: извините, что мы такие длинные, но мы с хозяином только что вернулись из путешествия по Бермудам на собственной яхте.
И спустя полчаса Робби все еще продолжал украдкой бросать быстрые, недоверчивые взгляды, переводя глаза с Истона на меня и обратно. Мы расположились в гостиной, Робби — на складном карточном столике, Истон — напротив него. Когда-то эта комната была моей спальней. Ребенком Истон строил на этом столике модели кораблей. Теперь столик был покрыт золотистой тканью, напоминающей мне об узких золотых полосках на клавишах пианино в старых фильмах. Эта ткань почти скрывала тонкие металлические ножки. Я сидел у брата за спиной, на старой сломанной кушетке, которую он скорее всего приволок с дешевой распродажи. У старого психоаналитика из клиники в Саут-Оуксе была точно такая же, только темно-коричневая.
Мы с Карбоуном договорились, что при беседе-то я поприсутствую, но меня как бы и не будет. Однако, когда Робби начал спрашивать Истона о киношной шайке-лейке, брат то и дело оборачивался, как бы ожидая моей поддержки. Елки-палки, мне приходилось кивать, давая ему понять, что он держится молодцом. Что он, впрочем, и делал.
— Чем конкретно вы занимались вчера в Нью-Йорке? — спросил Робби.
— Встречался с директором по кадрам. Мы обсуждали докладные записки и цены на некоторые дополнительные работы, в которых возникла необходимость. Сай и Сантана считали, что на роль колумбийского наркобарона нужен актер с внешностью мрачной, но не слишком уж угрожающей.
— Вы имеете в виду, что не все исполнители ролей были утверждены, — даже после того, как съемки начались? — уточнил Робби.
— Совершенно верно, — Истон произнес это будничным тоном, как будто занимался этим лет двадцать, а не несколько месяцев. — Это случается довольно часто. Мы знаем, что всегда есть возможность взять актера, уже прошедшего пробы, однако продолжаем поиски кого-нибудь более подходящего. Основная проблема — где его найти.