В летние периоды 1933 и 1934 годов мы продвинулись в районы Тумыня и Ляншуйцюаньцзы в бассейне реки Туман, чтобы начать действовать в районах расположения противника. Тогда я, возвратясь в Ванцин после переговоров с У Ичэном, вел массово-политическую работу в окрестности Ляншуйцюаньцзы. Решил я выбрать подходящее место для ставки командования ис этой целью не только направил своих бойцов в Тумынь, но и сам побеседовал с коренными жителями той местности. Их мнения сошлись в основном в трех пунктах: Сундуншань, Бэйгаолилин, Цаомаодинцзы. Жители считали их идеальными местами. Они имели положительные стороны всмысле обеспечения безопасности ставки командования, но все же не соответствовали достижению целей нашего передвижения.
Почему-то меня тянуло на гору за Тумынем. Еще раньше, когда мне приходилось бывать в Онсоне, я всегда засматривался на эту гору. Мне казалось, что она напоминает гору Моран в Пхеньяне. Вынул карту, прикинул что к чему и убедился, что именно этот край идеальное место для реализации целей нашего похода.
Разветвленные долины, густой дремучий лес. Место как нельзя лучше подходит для того, чтобы построить там шалаш и провести в нем все лето! Вокруг облюбованной горы было много «поднятой целины» — мест, где после 1930 года пустили свои глубокие корни наши организации. Но было много и «целинных земель», которых еще не коснулся наш «плуг». Мы решили всю эту «целину» превратить в революционные очаги.
Вообще сразу же после боя в Лоцзыгоу я проникся идеей перебазироваться в горах за Тумынем. Однако навалившиеся тогда на меня заботы об обмундировании и продовольствии для китайских антияпонских отрядов не позволяли отправиться туда в назначенный день. Пришлось задержаться некоторое время в Сяованцине. Ведь приближались первые дни жаркого лета, а бойцы отряда Циншаня все еще так и ходили в изношенной ватной одежде. Да и с продовольствием было туговато — и им приходилось выкапывать на полях только лишь завязавшийся картофель величиной с воробьиное яйцо.
Да, пострадали тогда картофельные делянки вокруг района дислокации отряда. Хозяева огородов были в большой обиде на бойцов отряда Циншаня. Но ведь люди в отряде были голодны и плохо одеты, а в результате ухудшились отношения между начальством и подчиненными. У отряда в то время, казалось бы, единственный путь-стать шайкой бандитов. Некоторые из солдат готовы были капитулировать. Мало чем отличались и отряды Каошаня и Ши Чжунхэна. Все это было, конечно, до тех пор, пока отряд Каошаня еще не присоединился к КНРА.