— Опять неудача! Любые, самые зажигательные слова^ бесполезны — словно об стенку горох! Лучше, как говорится, втолковывать в воловьи уши Четверо книжие или Троекнижие из конфуцианского канона, чем общаться с этими людишками Нинаня! — доложил он мне и безнадежно покачал головой.
Находившийся рядом Ким Бэк Рён глубоко вздохнул, как будто сам был виноват в том, что нинанцы так холодно относят" ся к гостям из Восточной Маньчжурии.
— Да, беда-то, беда с этими нинанцами! — сказал он. — Как ни старайся, все равно не сдвинуть их с места! Посылали уже делегацию, чтобы перенять опыт работы, проводимой в Восточной Маньчжурии. Возвратились люди оттуда, после чего еле-еле удалось создать школу Детского отряда. Вначале собралось там с полсотни ребятишек, пошумели, а вскоре все лопнуло — оказалось, начало было хорошим, а конец стал бесславным.
Как же понять такой народ, который отворачивает лицо от революционеров — защитников, выразителей интересов народа? Я глубоко задумался, впервые в жизни столкнувшись с такой неприступной жизненной кручей. Нелегок был, конечно, процесс революционного воспитания жителей сел Фуэрхэ и Уцзяцзы, но и там люди были не такими холодными, как здешние.
В древней, многовековой истории нашей нации никогда не было таких случаев, когда народ был неблагонадежным. Я никогда в жизни не делил народ на хороших и плохих людей. Запятнал историю, надругался над ней не народ. Это сделала жалкая кучка правителей. Не отрицаю, что отдельный человек стал и предателем, и скупердяем, и плутом, и мошенником, и честолюбцем, и развратником. Но их было ничтожно мало, как пылинки в куче очищенного риса.
Громада, а имя ей — народ, который, можно сказать, и представляет все на этом свете, всегда добросовестно вращала в нужном направлении колесо истории. Понадобилось истории — народ сотворил и «корабль-черепаху»[16], и пирамиды. А когда время потребовало от него пролить кровь, то он без колебаний бросился грудью на дзоты, презирая неминуемую смерть.
Вопрос, видимо, в том, что мы не сумели найти кратчайший путь к сердцам нинанцев.
Политтруппа Ван Дэ Хына, несомненно, страстно с пламенным призывом вела антияпонскую пропаганду.
Но мало лиместным жителям приходилось слышать подобных речей? Нет, наслышались достаточно, до пресыщения. Такие же речи произносили и воины Армии независимости, и бойцы АСО, да и разбойники тоже соловьями поют. Само собой разумеется, что политическая агитация Ван Дэ Хына не могла достичь ожидаемого результата.
Беда в том, что наши пропагандисты во всем пытаются учить народ! С какой же это поры мы начали считать себя учителями, а народ — своим учеником?! Несомненно, что коммунисты призваны вывести народ от тьмы к свету. Однако скромно ли, право же, так безапелляционно считать себя его учителем?